— Если будем откладывать, он что-нибудь придумает, — прошипела Джемайма так громко, что ее шепот мог бы наполнить весь Альберт-холл.
— Насколько я понимаю, вы желаете поговорить об охотничьих ружьях моего отца? — майор старался, чтобы его голос, несмотря на бурлившую в нем ярость, звучал по-военному сухо и спокойно. — Разумеется, я не хотел затрагивать эту тему в такое сложное для нас время…
— Да, у нас еще будет случай, — поддакнула Марджори.
— И все же, раз вы ее затронули, давайте проясним этот вопрос — по-семейному, — сказал он.
Джемайма бросила на него сердитый взгляд. Марджори по очереди посмотрела на них обоих и несколько раз сжала губы, прежде чем заговорить.
— Что ж, Эрнест, Джемайма считает, что мы выиграем, если продадим ружья вашего отца парой.
Он промолчал, и она торопливо продолжила:
— Я имею в виду, если мы продадим твое и наше ружье, то это будет очень выгодно, а я бы хотела помочь Джемайме со школой для Грегори.
— Твое и наше? — переспросил он.
— Ну, одно у тебя, другое у нас, — пояснила она. — Но порознь они стоят гораздо меньше.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, словно ожидая подтверждения своим словам. Майор почувствовал, как изображение у него в глазах плывет, теряя четкость. Его мозг бешено работал, пытаясь изобрести способ уйти от разговора, но это было уже невозможно. Придется высказать свое мнение.
— Раз уж вы об этом заговорили… У меня сложилось впечатление… У нас с Берти существовала негласная договоренность касательно, так сказать, распоряжения ружьями.
Он набрал воздуха и приготовился броситься прямо в пасти нахмуренных женщин.
— Я считал… Мой отец желал… чтобы ружье Берти перешло ко мне — и наоборот — в случае соответствующих обстоятельств.
Наконец-то! Слова полетели в них, словно булыжники из катапульты, теперь остается только удержать занятую позицию и приготовиться к контратаке.
— Ну разумеется, я знаю, что ты всегда мечтал об этом старом ружье, — сказала Марджори.
Его сердце замерло — неужели победа все-таки возможна?
— Именно поэтому, мама, я и не хочу, чтобы ты говорила с кем-нибудь, когда меня нет рядом, — вмешалась Джемайма. — Ты готова все что угодно раздать первому встречному.
— Не преувеличивай, Джемайма, — сказала Марджори. — Эрнест вовсе не пытается забрать у нас что-либо.
— Вчера ты почти позволила этой женщине из Армии спасения унести мебель из гостиной вместе с мешками с одеждой! — Она повернулась к майору. — Как вы видите, мама не в себе, и я не позволю никому воспользоваться этим, пусть даже родственникам.
