Последний бой майора Петтигрю | страница 61



— Какая неприятная ситуация.

— Просто кошмар, — согласилась она, отхлебнула чаю и вытащила из чашки пакетик. — Я даже позвонила в больницу в Лондоне, но мне там отказались сообщать о его самочувствии. Я сказала, что, учитывая мамины страдания, они могли бы проявить побольше чуткости!

Майор потянул за нитку, и распухшее брюхо пакетика заколыхалось в бурой воде. Он не знал, что сказать.

— Эрнест, рада тебя видеть. Зря ты не позвонил и не предупредил, что приедешь.

В кухню вошла Марджори, одетая в широкую черную шерстяную юбку и плоеную черно-лиловую блузку, выглядевшую так, будто ее наспех сметали из обивки для гроба. Он встал, соображая, следует ли в данных обстоятельствах обнять ее, но Марджори уже проскользнула мимо стола и встала рядом с Джемаймой, после чего они обе уставились на него, словно он пришел на почту за марками. Майор решил держаться деловито.

— Прости, что приехал без предупреждения, Марджори, — сказал он. — Но мы с Мортимером Тилом начали разбираться с завещанием, и мне понадобилось прояснить с тобой пару моментов.

— Ты же знаешь, Эрнест, я ничего не понимаю в таких вещах. Пусть Мортимер со всем разбирается. Он такой умный.

Она выудила из кучи на столе клубок бечевки и уронила его обратно.

— Пожалуй, но он не член семьи, а потому, так сказать, не в курсе всех деталей.

— По-моему, папино завещание составлено вполне ясно, — вмешалась Джемайма, глаза которой сверкали, словно у чайки, осматривающей гору мусора. — Нет никакой необходимости мусолить очевидные вещи и расстраивать маму.

— Согласен, — сказал майор и медленно вдохнул. — Куда лучше решить все внутри семьи. Чтобы не было никаких неловкостей.

— Все это и так чрезвычайно неловко, — сказала Марджори, утирая глаза бумажным полотенцем. — Как Берти мог так со мной поступить…

Она разразилась хриплыми неблагозвучными всхлипываниями.

— Мама, я просто не могу, когда ты плачешь, — сказала Джемайма и обняла мать за плечи, одновременно удерживая ее на расстоянии и успокаивающе похлопывая по плечу. Лицо ее исказилось то ли от огорчения, то ли от отвращения — майор не был уверен наверняка.

— Я не хотел тебя расстроить, — начал он. — Давай я приеду попозже.

— Все, что вы хотели обсудить с мамой, вы можете обсудить в моем присутствии, — заявила Джемайма. — Я не желаю, чтобы кто-нибудь беспокоил ее, когда она одна.

— Джемайма, не груби дяде Эрнесту! — сказала Марджори. — Теперь у нас немного осталось друзей. Он будет приглядывать за нами.