Дорога в таких условиях тянулась долго и весьма уныло, но даже она в конце концов подошла к концу: мы въехали в Верель. Все заинтересованно заозирались и заметно оживились, даже лошади ускорили шаг.
Город был большой и начинался постепенно, с садов и полей, часть из которых уже убрали, и теперь достаточно большие пространства чернели вскопанной землей. Потом начался собственно сам город, дома пошли чаще, стали попадаться зеваки, провожающие взглядами нашу процессию. И взгляды эти окончательно отбили у меня желание оставлять здесь Леду.
Нет, камнями никто не кидался и проклятья вслед не шептал, но общий градус отношения был весьма прохладным. Если в попадавшихся по пути населенных пунктах нас встречали в основном с обычным человеческим любопытством, то здесь оно было отчетливо приправлено неприязнью. Эти люди знали, кого сейчас видят, и явно не радовались таким гостям.
Через некоторое время я обогнала колонну, сделала своим знак быть начеку и, поравнявшись с волками, пристроилась рядом с Траем.
— Здесь всегда так встречают гостей? — поинтересовалась насмешливо.
— Первый раз такое вижу, — развел руками рыжий, и по лицу было понятно, что он действительно озадачен. Да и Варс напряженно хмурился, оглядываясь по сторонам.
— Не нравится мне все это, — пробормотал он.
— Не думала, что когда-нибудь это скажу, но я с тобой полностью согласна, — с безмятежной улыбкой сообщила ему. — Надеюсь, ты понимаешь, что в такой обстановке мы ребенка одного не оставим?
— Мне почему-то кажется, что ты не о ребенке печешься, — фыркнул волк.
— Полагаешь, о тебе? — язвительно уточнила я. — Вынуждена разочаровать: ты не в моем вкусе.
— Где уж мне, — раздраженно пробормотал себе под нос Черный Коготь.
— Нет, определенно вы или поженитесь, или кто-то один не выживет, — насмешливо проговорил Трай, и мы осеклись, уставившись на едущего между нами рыжего с одинаковым возмущением.
— Нарываешься? — ехидно уточнила я. Но тот продолжал безмятежно следить за дорогой, а в ответ только пожал плечами и проговорил:
— Ну, по крайней мере, вы замолчали.
Вот сговорились они, что ли? И теперь дружно издеваются, пытаясь спровоцировать меня на убийство. Если еще и Белка выскажется в подобном духе, точно решу, что это заговор. Уж она-то знает меня достаточно, чтобы не предполагать подобных глупостей! Наверное, поэтому и молчит, чтобы не мешать остальным развлекаться.
Не понимаю я, как неприязнь можно принять за симпатию! Это же два противоположных чувства, что бы там ни говорили бредовые фантазии некоторых моих коллег. Ладно, в юности и по дурости еще можно принять первое попавшееся сильное чувство за любовь. Хорошо, секс может быть потрясающий, такой, когда искры летят! Но
