– Марк, – решилась я спросить, когда наш караван выстроился в нужном порядке и тронулся в путь. – А почему девушек вы отпускаете, а меня не хотите?
Меня сильнее прижали к себе, а в груди мужчины зародился рык?
– Ты – моя. Никуда не отпущу.
Я неосознанно погладила по груди мужчины свободной рукой, успокаивая его.
– И всё же, ты сказал, что по закону я твоя пленница, а они разве нет?
Марк немного успокоился, вздыхая и выдыхая воздух в районе моей макушки.
– А их мы как раз освободили из плена, и было бы странно и не честно их снова неволить. Чем мы тогда лучше тех работорговцев? Так что они вольны поступать, как им вздумается. А тебя мне подарили.
И снова сильная рука прижимает меня к себе. Ага, подарили, да ещё и приплатили, чтобы наверняка.
Дальше всю дорогу до следующего привала мы с Марком молчали. Я наслаждалась его теплом и запоминала каждое мгновение рядом с ним, а оборотень, по-моему, всю дорогу дышал мной.
После обеда тигрица вновь подошла к Марку. Выглядела она теперь и правда лучше, чем утром. Даже волосы заплела в косу, спускавшуюся до бёдер.
– Марк, а теперь я могу с тобой ехать? – и глазки как у кота из Шрека.
– Поехали, – вздохнул главарь, а потом лукаво посмотрел на меня. – Что, решишься на лошади одна поехать?
– Ну, только если недолго, – с сомнением согласилась я.
Мне подвели одну из запасных лошадей. Она была серой и внешне спокойной кобылой. С помощью Марка мне удалось запрыгнуть в седло.
К великому неудовольствию тигрицы, сидящей перед Марком в позе наездницы и прижимающейся к оборотню слишком интимно, на мой взгляд, всю дорогу я ехала рядом с ними, а Марк следил, чтобы я правильно держала осанку и вообще управляла лошадью.
К ужину ноги болели зверски, а попу я вообще не чувствовала. Кое-как сползла с моего личного транспорта под незлые смешки мужчин и присела у костра, дожидаясь ужина.
После того, как все поели, Марк вдруг спросил:
– Девушки, кто умеет разминать мышцы? А то Катя завтра не встанет с непривычки.
Ой, как приятно! Он обо мне думает и заботится!
Первой откликнулась Сарта.
– Я умею, меня учили, – как-то хищно она на меня смотрит. Ну ладно, авось не съест и не укусит.
Мы ушли в клетку, где эта мелкая садистка разминала мне мышцы на бёдрах и ягодицах. Ведь специально мяла очень сильно. Но я не роптала, потому что знала, что так будет даже лучше – боль быстрее уйдёт. Уже заканчивая, тигрица наклонилась к моему уху и прошипела:
– Не засматривайся на него, человечка! Он мой! – и развернулась, чтобы выскочить, но я придержала её за локоть.
