А тут уютненько.
Николай(медленно). Торопишься прощаться?
Ланцов. Могу присесть.
Николай(с внимательным взглядом). Не надо торопиться.
Дон Карлос. Волшебно! Колоссально! (Поет.) «Мы будем петь и смеяться, как дети, Среди упорной борьбы и труда…»[17].
Сева(гневно). Прекрати!
Толя(тихо). Грубо.
Дон Карлос. А разве петь нельзя? Повесьте объявление.
Толя(Дону Карлосу). Ты же не дурак… все понимаешь…
Дон Карлос. Ничего не понимаю.
Сева. Прекрати… ведешь себя, как жаба в луже.
Дон Карлос. Такие выражения… не принимаю на свой счет.
Галя. Выступайте. Кто будет вести?
Николай. Тут не заседание. Докладчика не будет, прений тоже. Вот — круг семьи. А в семье — урод. Скажите, что вы думаете насчет этого урода?
Дон Карлос. Суд намечаете?.. Высыпайте свою юстицию.
Галя(сорвалась, чуть ли не слезы). Ты просто идиот!
Толя(осуждая). Ну вот…
Галя. А я виновата… раз он делает из себя идиота? Ты посмотри на его рожу. Зачем у него такая рожа? Что у него — лица нет?
Ланцов(неопределенно, с долей интереса). Это семейный разговор.
Толя. Он Гале нравится… вот она и…
Галя. Что — и? Что — и? Что ты хочешь сказать?
Николай. И ничего нет оскорбительного, Галя, если нравится. Ничего оскорбительного, если ты из-за него страдаешь. И хорошо, когда хочется страдать за человека. А его касаются твои страдания?
Дон Карлос. Ой… Нет жизни. (Николаю.) Ты же нам говорил, что мы будем воспитывать в себе коммунистическое отношение к заводу… против равнодушия, бюрократизма… а что на деле? Опять я, несчастный. Кто-то за меня страдает. Кто? Я не замечал.
Николай. Мы все страдаем за одного тебя…
Дон Карлос(искренне). Ребята, я же свое получил. Около карикатуры прошел весь цех. Это непереносимо. Лучше пятнадцать суток, год тюрьмы… Клянусь. Это непереносимо. Девчонка маленькая… вахтерщица… и та… Рот зажимает. А старики… Это был сплошной кошмар. Казалось — хватит. Так нет же. Хотите исключить? Ну что ж, марайте жизнь до полного…
Толя(расстроен). Как-то хаотично идет собрание.
Николай. Повторяю, собрания нет. Ланцов неглупый человек, он правильно подметил сразу — мы по-семейному. Этот негодяй — член нашей семьи.
Галя. Зачем ты так, Николай?
Николай. А ты зачем? Кто назвал его идиотом?
Галя. Я от сердца.
Николай. А я от печенки? Но Толя рвется. Толя, говори.
Толя(говорит с трудом, от неумения). Тем лучше, если у нас будет, как в семье. Дон Карлос — парень исключительный… немного баламутный и даже очень… комик по характеру… но исключительный. О том, какой он производственник, двух мнений быть не может. Пусть скажет Максим Петрович.
