После второй рюмки на душе стало совсем хорошо. Алтухов уже не заходил в роскошные магазины, а просто шел по горячему асфальту, иногда приостанавливаясь, чтобы еще улучшить настроение, благо возможности для этого были. Потом он купил пачку сигарет «Кэмэл», ведь состоятельный писатель должен курить дорогие сигареты. Когда шел со Светланой по тропинке к Филевской пойме, очень хотелось курить, но достать из кармана пачку «Явы» он так и не решился. Теперь, если он встретится с ней, обязательно закурит этот «Кэмэл», а пока что и «Явой» вполне обойдется. Еще купил бутылку водки, полкилограмма докторской колбасы и килограмм малосольных огурцов у бабульки неподалеку от Белорусского вокзала и двинул домой.
Небольшую двухкомнатную квартиру на третьем этаже панельной пятиэтажки он делил вместе с Валей Уткиной, тридцатипятилетней полной женщиной, артисткой нового кукольного театра «Одиссей». То ли жена специально так постаралась, разменивая квартиру, то ли случайно получилось, но Алтухов получил комнату в квартире, где хозяйничала не очень красивая, властная и решительная женщина. У Вали было широкое лицо, химическая завивка и нос-пуговка, а еще много складок на животе, под которыми, если постараться, можно было отыскать то, что требовалось Алтухову для личной жизни. Хоть и была она на год младше своего соседа, но относилась к нему, как мать к взрослому сыну, напоминая, когда мусорное ведро вынести, когда ванну почистить или постельное белье поменять: грязное отдать ей в стирку, а чистое она сама застелит на его диване. Правда, ночью Алтухов решительно и грубовато отыгрывался за все это, что весьма нравилось Вале, но утром она как ни в чем не бывало хозяйничала во всей квартире, и ничего нельзя было с этим поделать. Воевать с женщинами Алтухов не умел.
В своей комнате он сел за любимый письменный стол, с которым было связано столько приятных воспоминаний и который в последнее время неизменно возбуждал чувство горечи за пустое и бесцельное времяпрепровождение, налил в фаянсовую чашку «Московской» (все рюмки принадлежали Вале и хранились в ее комнате, но в ящике стола, единственного предмета в квартире, над которым соседка не имела власти, Алтухов хранил чайную чашку на случай, если понадобится выпить, не оповещая об этом Валю), закусил бутербродом с колбасой и малосольным огурчиком.
Думать он мог только о Светлане, об этой прекрасной женщине в просвечивающих шортах со многими складками и розовой короткой маечке. Теперь ему даже нравилось, что на шортах было так много складок, это делало ее красивую фигуру еще более загадочной и желанной. А какие у нее глаза!.. Какая улыбка! Вначале была настороженной, а потом как будто растаял лед в ее груди, и она стала ближе, роднее, красивее. Понятно, эта женщина знает себе цену, она не из тех, кто за деньги готов на что угодно. А на объявление откликнулась просто потому, что захотела немного развлечься. И развлеклась… И окончательно выбила его из колеи, ибо теперь невозможно было представить себе жизнь без нее.
