— Ух ты!
Гарри с Роном привстали на цыпочки, чтобы заглянуть к ним в пергамент.
Один абзац начинался так: «Белая густая дымовая завеса».
Фред с восхищением зачитал вслух:
— Порошок спелтера нагревать до воспламенения.
— И все? — не поверил Джордж.
— И все, — ответил Фред.
— А что там еще есть? — нетерпеливо спросил Гарри. Близнецы быстро пробежались по пергаменту глазами.
— Немного про фейерверки и про лечение порошком этого же спелтера, — ответил Фред. — А у тебя?
— А у меня, кажется, трансфигурация, но я в ней ничего не понимаю. Мы такого еще не проходили.
— Дай взглянуть.
Гарри колебался, и Фред произнес:
— Только взглянуть.
Гарри передал пергамент, и близнецы тут же уткнулись в него. Чем дальше читали, тем больше вытягивались у них лица.
— Что, что там такое? — не вытерпел Рон.
— Мировой заговор, — серьезно ответил Фред.
— Расчет конца света, — добавил Джордж.
— Разве это арифмантика? — удивился Гарри.
— Нет–нет, это трансфигурация, — возразил ему Джордж. — Высшая трансфигурация, потому что мы тоже ничего не понимаем.
— Ну почему? — вмешался Фред. — Мы понимаем, что это такое — это уже полдела. Гарри, тебе нужны эти пергаменты?
— Нужны, — Гарри не сомневался ни минуты.
— Тогда, может, ты нам дашь их ненадолго? Мы скопируем и вернем их тебе, — предложил Джордж.
— Ты знал про тайник, и поэтому содержимое вроде как твое, — проговорил Фред, — зато мы знали, как его открыть.
— А откуда?
— У каждого есть свои секреты, — туманно отозвался Фред.
— Вы что–то нашли. Что–то, принадлежащее Мародерам, — догадался Гарри.
Близнецы виновато переглянулись, но раскрывать свою тайну не спешили. Гарри почувствовал легкое разочарование: ему трудно было смириться с тем, что кто–то владеет вещью, принадлежавшей его отцу.
Рон, чтобы его не вынудили встать на ту или иную сторону, решил проверить, не осталось ли чего в нише. И нашел…
— Гарри, здесь колдография! — крикнул он, и Гарри живо обернулся. Рон протянул ему колдографию, на которой весело дурачилась четверка друзей. Отец, чуть старше Гарри, пускал из палочки синие клубы дыма, которые такой же юный крестный превращал в хрустальные шары и направлял то в Ремуса, то в четвертого мальчика.
В Питера Петтигрю.
* * *
Как бы Гарри ни хотел написать родителям и узнать все о Питере, как бы он ни хотел вызвать крестного и расспросить того о Хвосте, он решил выждать до каникул. Они с Гермионой подняли старые подшивки «Пророка» и нашли, что Петтигрю должны были арестовать авроры, но он, отбиваясь, применил заклятие, которое разворотило половину улицы. Погибло двенадцать человек, а от самого Питера остался только мизинец.
