— Профессор Снейп просил передать вам послание, мистер Гарри Поттер, — пропищало существо, кланяясь.
— Говори… — рейвенкловец замялся.
— Токки, сэр, — быстро ответил эльф.
— Говори же, что передал мне профессор Снейп, Токки, — немного раздражаясь, произнес Поттер.
— Профессор Снейп сказал, что оторвет мистеру Гарри Поттеру уши и заставит Вас варить их на медленном огне, истекая кровью, — пропищал эльф и с тихим хлопком исчез, оставив мальчика в одиночестве.
Особо не заморачиваясь по этому поводу, Гарри отправился отмываться, ибо его дико клонило в сон, и думать в данный момент особо не хотелось, так как испарения в кабинете зельевара подействовали на него слишком специфично.
— Иногда, проще сделать, чем сказать.
— Иногда, проще не делать.
— Иногда, проще не говорить.
— Тихо.
Дни после бегства от Снейпа проходили, словно в цирке. Уизли придумали мелодию к стихам Поттера и ходили по школе, распевая новую «шуточку». Таким образом, все в школе начали напевать песню про зельевара, негласно ставшую его гимном. Сам же зельевар был в бешенстве и старался пресечь все возможные песнопения учеников. Но, признайте, пресечь на корню «гимн Снейпа» из уст директора ему бы, ни в коем случае, не удалось. Так и получилось.
Сидя в своем кабинете и выслушивая жалобы на гнусного мальчишку Поттера, Альбус начал намурлыкивать этот самый гимн, притопывая ногой.
Северус, взвинченный и злой, чуть не вспомнил свое прошлое, которое было связанно со служением Темному Лорду, но все, что он мог сделать в этой ситуации — это уйти из кабинета Дамблдора. На что тот только тихо посмеялся в бороду и продолжил петь, но уже в полный голос.
* * *
На рождественские каникулы Поттер остался в школе, в компании учителей, победителя горного тролля, его друга–размазни и девочки–поисковика. И всё бы ничего, если бы эта троица не начала к нему клеиться и звать с собой для совместного времяпровождения, то есть поиска приключений на свою пятую точку. И Гарри не был бы Гарри, если бы не послал их куда подальше, и не отправился выгуливать Осириса. С благодушного разрешения Дамблдора, конечно же.
Каникулы подходили к концу, когда Поттер прогуливался по запретному коридору третьего этажа и разговаривал с Сетхом. Птица важно кивала, сидя на плече мальчишки, и порой шевелила крыльями в жесте: «Да кто его знает! Ты знаешь? Я нет». Продолжая рассуждать вслух, он медленно двигался к лестницам, но тут же остановился и затих, услышав громкое перешептывание и топот нескольких ног.
