Я улыбнулась девочке, так же как и остальные. И только Виктория оскалилась. Ненавидит меня. И боится. Это даже хорошо.
– С Вашего позволения, я вернусь в свои покои, – встала я, обратившись к Аристарху.
– Конечно, дорогая, – улыбнулся он мне.
– Ваше Величество, – чуть склонила голову, обращаясь к Гелене. Она так же тепло улыбнулась. И я с чистой совестью покинула зал.
День проходил невероятно скучно. Макс куда-то запропастился, из комнаты меня не выпускали – с одной стороны стража, с другой дождь. Я хотела прогуляться хотя бы в саду, но гроза испортила все планы. В своей библиотеке я нашла книгу, какой-то исторический роман, и села на подоконник. Под звуки дождя и раскатов грома я читала весь день. От обеда я отказалась, а ужин мне принес Серега.
– Я слышал, тут кое-кто совершенно не ест, – заглянул он ко мне. Я отложила книгу.
– Аппетита совсем нет, да и книга интересная, затянула меня.
– Я принес тебе ужин. Не хочу снова бороться с твоим больным желудком, – я стыдливо опустила глаза.
У меня и вправду был гастрит, который периодически обострялся, во время этих обострений я теряла несколько килограмм, а потом еще месяц обратно приходилось набирать их. При неправильном питании у меня всегда начинал болеть живот, и Серый об этом прекрасно знал.
– Сереж, а ты не знаешь, где Макс? – спросила я у него, после того, как мы поужинали.
– Он у себя, сказал, что дел много накопилось, нужно со всем разобраться.
– Сергунь, а отведи меня к нему, – попросила я.
– Пойдем, только ты дорогу назад запоминай, а то мне уже уходить надо. Там с Лондонским концертом еще не все уладили мы.
Когда мы появились у входа в комнату Макса, стражники окрыли двери. Я прошла внутрь, а Серега ушел. Моего Лиана не было в первых нескольких комнатах (гардероб, кабинет, небольшая гостиная). И вот открываю я двери в его спальню.
Картина маслом…
Кровать. Блондинка в кружевном белье, под ней лежит Макс в одних джинсах. И эти двое самозабвенно целуются.
Аплодисменты, занавес…
Как я добежала до комнаты, не помню. Помню только, что своей страже приказала никого не впускать, особенно ублюдка Макса, а если впустят, я самолично вытяну из их глоток вены и прямо за них повешу. Видимо, ребята впечатлились, пробасили: «Как прикажете, Госпожа», и закрыли за мной двери. Лишь забежав в свою спальню, я скатилась по стене и зарыдала уже в голос. За что он так со мной? Нам ведь было так хорошо вместе…
Тварь! Бабником был, бабником остался. Подонок!!! Ненавижу! Его ненавижу, и Викторию эту НЕНАВИЖУ! Со мной у него близости не было, он решил воспользоваться услугами этой шлюхи!!! А я то думала…а он!
