— Да любой из нас. Помнишь Джека Броди?
— Мозеса? Твоего друга Мозеса?
— Да, — сказал он, глубоко задумавшись и закрыв глаза. Теперь он был далеко от нее. — Моего друга Мозеса. — Она взмахнула рукой у него перед глазами, и он вернулся из забытья. — Зачем я ломаю себе над всем этим голову?
— Вот ты говорил о такой замечательной вещи, как исключительное право. Право владеть безраздельно. Помнишь?
— Оставь. Не будем больше об этом говорить.
— Нет! Я хочу об этом говорить. Милый! Разве ты стал бы меня с кем-нибудь делить? Разве ты не хочешь владеть мной безраздельно?
— Ты сама затеяла этот дурацкий разговор, — сказал он, откидывая у нее со лба волосы.
— Я затеяла разговор о тебе. И вдруг ты заговорил с такой страстью, какой я у тебя не подозревала. И о чем? Не обо мне. Ты бывал когда-нибудь так разговорчив в пустыне?
— Ночные часы в карауле иной раз тянутся бесконечно.
— А обо мне ты когда-нибудь думал?
— Часто.
— Как о чужой жене?
— Наверно.
— Я очень часто думала о тебе. Очень часто. Постоянно.
— Вот и нехорошо.
— Я ведь тайком была в тебя влюблена. Меня всегда к тебе тянуло.
— Не стоит над этим шутить.
— Ну, хорошо, дорогой, не сердись. А почему? Почему мне нельзя было о тебе думать?
— Нельзя.
— Ах, какой строгий!
— Да, строгий.
— И ты не захочешь меня ни с кем делить? Ты настаиваешь на своем исключительном праве?
— Настаиваю.
— Ну, скажи мне это еще раз.
— Я скажу, что ты самая нежная, самая добрая…
— Я буду очень доброй. Ты хочешь, чтобы я была доброй?
— Да, конечно. Хочу!
— Попроси.
— Не буду.
— Тогда хоть скажи! Пожалуйста. Ну, пожалуйста, Скотти.
— Твоя необыкновенная доброта…
— Ты правда так думаешь? Я добрая? Очень добрая?
— У меня нет слов…
— Видишь, что человеку нужно? Доброта. Безраздельность. Принадлежать безраздельно, понимаешь? Ах, как я в этом нуждаюсь! Если бы ты только знал! Вот эта самая безраздельность. Ну, скажи же мне что-нибудь еще.
Что он мог ей сказать?
— Я тебя убью, если ты будешь молчать. Ну скажи мне хоть что-нибудь!
— О любви никто на свете
Верных слов не может выдумать…
— Да, да! Говори! Я не знала, что ты такой… Ты всегда от меня прятался. Ну скажи еще что-нибудь. Ну, пожалуйста…
— О любви никто на свете
Верных слов не может выдумать…
— Какой ты необыкновенный! И как нам необыкновенно хорошо. Господи, я, кажется, умру, так мне хорошо. Видишь, я плачу. Видишь, как мы счастливы…
Немного погодя она успокоилась и даже заговорила о будущем.
— Если ты будешь хорошо себя вести… — сказала она шутливо.
