— Что думаете? — шепотом спросил Грушевского Призоров, дождавшись конца осмотра тел.
— Полиция?..
— Не стоит торопиться, — предупредив возмущение и возражения Максима Максимовича, чиновник оглянулся на труп рабочего и полушепотом продолжил: — Я вам позже все объясню. Подозреваемых заперли в комнатах.
— Каких подозреваемых?
— Обоих, — отрапортовал Призоров. — Зимородов, правда, ранен, и так никуда не сбежит. Лакея в официантской тоже.
— Постойте, а его-то за что? — изумился Максим Максимович.
— Как же? Горничная. Он страшный ревнивец, судя по показаниям прислуги. Да и слишком похоже на отравление, разве нет?
— Хотел бы я ответить нет, но да, похоже. Однако с чего вы взяли?.. А, черт! — Грушевский в волнении закурил следующую сигарету, пытаясь осмыслить сказанное чиновником. — Что там с княгиней?
— Краше в гроб кладут! Умоляю, поднимитесь к ней, я собственно об этом и хотел вас просить.
— Да-да, разумеется. Надо бы запереть погреб, распорядитесь, пожалуйста.
— Всенепременнейше! Но сначала скажите хоть в двух словах, что показал осмотр княжны? — Призоров умоляюще смотрел на Грушевского, будто тот мог найти на теле автограф убийцы или заботливо приготовленные им улики. Чиновника совершенно очевидно не волновали все остальные покойники, пойди их счет хоть на сотни.
— Да я только поверхностно ее осмотрел. Я же не волшебник, помилуйте! Дайте мне время, но пока…
— Что?.. — после паузы Призоров продолжил конфиденциальным тоном: — Я ведь не просто так интересуюсь. Высокие инстанции, которые меня сюда направили, особо просили защиты княжеской семьи от скандала. Конечно, никто не думал, что может случиться такое несчастье. Собственно, официально я здесь исключительно по поводу конфликта церковного, с этим самым Ложкиным. Но поверьте, я уполномочен самыми высокими инстанциями, — значительно поднял брови и приглушил голос Призоров. — В общем, я должен быть в курсе всех нюансов и имею полномочия, чтобы принять ведение этого дела.
— Еще раз повторяю, осмотр я произвел поверхностный, если вы настаиваете, я могу со всей профессиональной тщательностью, так сказать… Раз уж вы заявляете, что уполномочены.
— Точно так-с.
— Пока же могу сказать, что в нее стреляли. Ранение револьверное, пулю извлеку позднее. Но вряд ли рана была смертельной.
— Значит, револьверная… — задумался Призоров. — Стало быть, в нашей табели, тасскать, нарисовался еще один подозреваемый.
— Позвольте, но вы ведь не думаете, что это сделал несчастный мальчик?!
