Графиня де Монтестрюк поклонилась.
— Этот дом называется Тестера, — продолжал герцог. — Это маленькое имение, доставшееся мне по наследству. Там приличная мебель, есть двор, башенка, ров. Не возражайте! Это каменная раковина, которую граф де Монтестрюк запросто разломал бы локтями. При доме есть клочок земли и небольшой лес, приносящие полторы тысячи ливров дохода в год, и, кроме того, кое-какие сборы вином, хлебом, сеном и овощами.
— Да это великолепно!
— Семье мелких дворянчиков этого показалось бы мало! Я пошлю слугу в Тестеру с приказанием вычистить дом и удостовериться в том, что там есть все необходимое, и, если вам угодно, завтра же вечером вы сможете туда переехать. Само собой разумеется, что с той минуты, как вы войдете в Тестеру, имение будет вашим. Если я приеду когда-нибудь туда узнать о вашем здоровье, вы, в свою очередь, приютите меня на ночку.
— Я согласна, — сказала графиня, подавая руку герцогу де Мирпуа.
На следующий день герцог сам захотел проводить графиню в ее новое жилище, в нескольких милях от Лектура. Когда они подъехали к аллее, ведущей к дому, герцог снял шляпу и, поклонившись, произнес:
— Здесь вы у себя, графиня. Через месяц, если позволите, я проведаю вас.
На крепких стенах Тестерского замка стояла башня с бойницами, и издали здание походило на феодальное укрепление. Службы соединялись с главным корпусом амбарами и сараями, а посередине был двор, в котором бил фонтан. Другая башня обрушилась. Низкая и широкая зала со сводом служила погребом. Окна были крепкие, двери исправные, камины в порядке.
Графиня де Монтестрюк осмотрела дом от погреба до чердака и нашла в столовой шкафы, полные посуды, а в спальне — богатые запасы белья. В кухне блестели медные кастрюли. Обо всем подумали, обо всем позаботились. На кроватях были занавески, чистые одеяла, простыни, подушки.
Скоро пришел старик Агриппа и, потирая руки, объявил:
— В погребе стоит десять бочек с вином — мы столько и за десять лет не выпьем, — радовался он. — В дровяном сарае сложено столько дров и хворосту, что нам будет чем согреться в самые суровые зимы; в амбарах столько хлеба, что мы смело можем есть, не считая кусков, а овса хватило бы на десяток лошадей, если бы они у нас были: повсюду полные мешки с провизией; я услышал крик петуха и обнаружил в углу птичий двор с курами и утками, которыми молодой господин наверняка останется доволен; жирные гуси и индейки гуляют там же, а в сундуке я нашел толстый мешочек графине для милостыни — так и написано вот здесь на бумажке… Да! Всего, всего у нас вдоволь.
