— Меня зовут Вокадэ.
Слово «вокадэ» на языке монтана означает шкуру белого бизона. Это обстоятельство крайне удивило Дэви и Джемми, так как племя монтана считается вымершим. Поэтому Джемми продолжал:
— К какому племени принадлежит мой краснокожий брат?
— Я — нумангкэк и вместе с тем дакота!
Нумангкэками называют себя монтана, а дакота есть общее название всех племен индейцев сиу.
— Так ты усыновлен племенем дакота?
— Мой брат сказал правду. Бледнолицые пришли и принесли с собой оспу. Все мое племя погибло от нее, а остальные пали от руки сиу. Отец мой, храбрый Ва-Ки, был только ранен и впоследствии принужден пристать к сиу. Таким образом, я — дакота, но сердце мое принадлежит предкам, которых призвал к себе Великий Дух.
— Каким образом попал сюда мой краснокожий брат?
— Мне нужно сообщить важнее известие одному маленькому белому брату, я был уже почти у цели, как вдруг моя лошадь, измученная путешествием, споткнувшись как раз на берегу этого ручья, упала. Вокадэ попал под лошадь и потерял сознание, когда он очнулся, он был уже связан ремнями. Пусть мой белый брат развяжет Вокадэ, и тогда Вокадэ покажет этим трусам бледнолицым, с кем они имеют дело.
Он произнес последние слова с такой уверенностью, что Джемми спросил, улыбаясь:
— Разве ты не видишь, что они не придают никакого значения моим словам?
— О! У Вокадэ хорошие глаза. Он много слышал о двух знаменитых бледнолицых воинах Дэви-Хонскэ и Джемми-Петатше. Он знает, что они не отступят перед сотней таких старых баб, как эти бледнолицые.
Джемми хотел было ответить ему, но Уолкер (так звали предводителя шайки) грубо прервал его:
— Довольно! Мы знаем теперь, что индеец понимает по-английски. Мы не нуждаемся больше в вас, и вы можете идти туда, откуда пришли, да поживей, а не то я заставлю вас поторопиться.
Джемми вопросительно взглянул на Дэви и тот незаметно мигнул ему, обращая его внимание на кусты, находившиеся в стороне. Бросив туда быстрый взгляд, Джемми увидал два ружейных ствола, выглядывавших из-за кустов. Были ли то враги или друзья? Беззаботность, которую выказывал Дэви, успокоила его. Он ответил Уолкеру:
— Если кому-то нужно бежать, то скорее вам.
— Нам? От кого же?
— От тех, у кого вы украли этих лошадей.
— Что? — заревел Уолкер. — Если ты скажешь еще хоть одно слово, то я пристрелю тебя как собаку. Как смеешь ты лгать и клеветать на честных людей?
— Нет, он говорит правду, — раздался вдруг из-за кустов громкий голос, — вы — презренные конокрады и получите за это достойное возмездие. Стреляй, Мартин!
