Несколько секунд лежал апсарок неподвижно, и этого было достаточно для Виннету. Схватить свой нож, разрезать ремни, привязывающие его к дереву, и стать коленом на грудь противника было для него делом одной секунды.
— Признаешь ли ты себя побежденным? — спросил он.
— Зарежь меня, — простонал апсарок и, бросив взгляд страшной ненависти на Виннету, закрыл глаза.
Но Виннету поднялся, перерезал ремни побежденного и сказал:
— Встань! Я тебя не убью.
— Я не могу жить, я побежден!
Тут подошел к нему Ойт-Е-Ке-Фа-Вакон и приказал гневно и презрительно:
— Встань! Ты поступил как мальчишка. Ступай к волкам и живи с ними. Тебе запрещено возвращаться в родной вигвам!
Громовой Удар поднялся и взял свой нож.
— Великий Дух не дал мне победить, — сказал он, — и я не пойду к волкам. У меня есть нож, чтобы окончить свою жизнь, которую я не приму в дар. Но прежде я посмотрю, как ты справишься с врагом.
Он прошел несколько шагов и уселся на траве в стороне от своих. Никто из апсароков не бросил на него взгляда.
Жребий, кинутый между Разящей Рукой и Ойт-Е-Ке-Фа-Ваконом, решил в пользу последнего, именно апсарока привязали левой рукой к дереву, а Разящую Руку — правой.
Разящая Рука был так же хладнокровен, как Виннету.
— Начинай! — сказал апсарок.
Разящая Рука с силой вонзил свой нож в ствол липы и ответил:
— Я отказываюсь от этого оружия. И все же ты будешь побежден при первом ударе. Я начинаю!
Он замахнулся и бросился на гиганта. Тот хотел его ударить ножом, но Разящая Рука молниеносно отскочил назад, и удар попал в воздух. Еще одно внезапное движение Разящей Руки, и его кулак с такой силой ударил противника по виску, что тот, не испустив ни звука, повалился на спину без памяти.
Когда Виннету победил Громовой Удар — апсароки были спокойны; но теперь они дико завыли и, не пытаясь завладеть оружием и не обращаясь в бегство, побрели к месту, где сидел Громовой Удар. Все сели около него, не исключая даже апсарока, сторожившего оружие.
Между тем Разящая Рука перерезал ремни и подошел к Ойт-Е-Ке-Фа-Вакону. Тот в это время открыл глаза и, увидев, что Разящая Рука перерезал его ремни, вскочил на ноги. Он на мгновение застыл в ужасе. Затем он повернулся, чтобы сесть около своих братьев, но его удержал Разящая Рука.
— Скажи своим братьям, — произнес он, — что они наши друзья. Пусть Кантэ-пета возвратится мирно в свой вигвам. И он, и его братья получат новые лекарства.
Краснокожий не мог вымолвить слова от удивления.
