— Заставлять себя нужно, — заметив мое состояние, ухмыльнулся Влад. — Любишь кататься, люби и саночки возить, — добавил не совсем уместную шутку и попытался всучить стакан мне в руку.
Я взял его, но сразу положил на столик. Влад пренебрежительно скривился и одним глотком влил в себя содержимое собственного стакана. А мне было плевать на его мнение. Пусть думает, что угодно, я достаточно взрослый и независимый, чтобы поступать не как принято, а как мне хочется.
— Ну и из чего все эти психи? — увидев, что я более-менее пришел в себя спросил Влад.
Я не был готов к разговору. Нашарил пачку сигарет, не спеша подкурил, затянулся.
— Не узнаю я тебя, Славик. Раньше ты таким не был.
Вспомнила старуха, когда по парням бегала. Великий знаток окружающего мира и моей роли в круговороте вещей. Не Владу говорить о том, каким я был, каким стал или какой я есть. Сколько мы не виделись? За это время не то, что характер, мир перевернуться может.
— Мне Наталка отзывалась о тебе, как о положительном парне и почти трезвеннике. Женщины в таких вещах редко ошибаются, — словно угадав, о чем я подумал, а возможно и угадывать не нужно было, все наверняка явно отразилось на моем лице. Так само, как и сейчас, когда меня передернуло от упоминания имени Наталки.
— Так с ней давно знаком? Ты уж колись, дружок. И не надо лапшу вешать, я видел фотки, где ты с ней в обнимку.
Злость и ревность выплеснулись наружу. Но мне необходимо было услышать ответ: страшный, немилосердный, возможно убийственный для меня. Мне нужна была горькая правда. Именно — горькая, потому что иной в данной ситуации быть не могло.
— Я вижу, ты совсем с катушек слетел.
Вместо того чтобы испугаться моей враждебности, Влад едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Я видел, как он пытается быть деликатным, не проявлять веселья и превосходства слишком явно, но этим он лишь подливал масла в огонь моего праведного негодования.
— Успокойся, все не так страшно, как тебе кажется. Я сейчас все объясню, ты успокоишься, и мы потом все вместе посмеемся.
Он говорил со мной, словно заботливая нянечка с глупым малышом, которому нужно объяснять и разжевывать прописные истины.
Я понимал, что не имею права на ревность. Наталка мне ничего не обещала, а проведенная вместе ночь, как говорится, не повод для знакомства. Не было ни признаний в любви, ни клятв верности и прочего подобного бреда. И есть ли смысл психовать, ломать мебель, закатывать истерики? Все это смешно и никому не нужно. Но, вопреки доводам разума, не мог совладать с эмоциями. Они не подчинялись, вырывались наружу, делая меня смешным и ничтожным.
