Я натянул джинсы, вытащил из сумки новый гольф, носки. Сгреб мелочевку: ключи, деньги, расческу, рассовал по карманам. В глубине одного из них наткнулся на нечто инородное. Лоскут плотной материи с огромной пластмассовой пуговицей.
Воспоминания о прошлой ночи, о мистической старухе нахлынули с новой силой. Картинка настолько яркая и отчетлива, словно я знал обо всем не со слов Васи, а видел собственными глазами.
Какой кошмар!
Захотелось поскорее избавиться от неприятной вещицы. Я уже собирался выбросить лоскуток в мусорную корзину, но почему-то передумал и снова спрятал его в карман.
* * *
Найти столовую действительно оказалось несложно. Тем более что внизу лестницы в просторном холле находился Влад и отчитывал молодого парня лет двадцати. О чем шла речь, я не понял, но по недовольному выражению одноклассника и потупившемуся взгляду его собеседника догадался, что разговор не из приятных.
Молодой человек, наверное, из прислуги, не осмеливался возражать Владу и лишь иногда тоскливо кивал головой.
Увидев меня, Влад махнул рукой, и юноша сразу исчез, словно испарился.
— Ты вовремя, Славик, все уже собрались.
В голосе одноклассника, я уловил нотки озабоченности, но не придал значения. Хозяйские хлопоты, семейные неурядицы, мало ли что еще могло вывести Влада из себя.
Посреди большой комнаты с низким потолком стоял длинный стол, застланный белой скатертью и заставленный приборами.
Сидевшие за столом повернулись в нашу сторону и сверлили нас взглядами. В основном — меня.
— Прошу любить и жаловать — мой друг и одноклассник Вячеслав. Он писатель, приехал погостить и набраться вдохновения.
Речь далась моему другу с трудом, по-видимому, он чувствовал себя некомфортно.
За столом зашушукали, я уловил лишь нестройный гул голосов, не разобрав ни единого слова.
— Думаю, в дальнейшем вы сами познакомитесь ближе.
Как и положено хозяину, Влад занял почетное место в торце стола. Я оказался по его левую руку. Справа от Влада напротив меня сидела, вероятно, его жена, симпатичная женщина лет тридцати с бледным болезненным лицом и тонкими плотно сжатыми губами. Она пялилась на меня немигающим взором, и я растерялся, не зная, как себя вести. Наконец женщина смилостивилась.
— Меня зовут Марина, — сказала безликим, лишенным эмоций голосом. — Я рада, что вы решили у нас погостить, — и, к моему облегчению, перевела взгляд на тарелку.
Стол был сервирован, как в лучших ресторанах, хотя посуды и прочих столовых принадлежностей оказалось больше, чем, собственно, еды. Незаметно возникший за спиной официант, или, как он здесь называется, положил на тарелку омлет, добавил какой-то салат, наполнил бокал чем-то розовым, или соком, или вином. Наверное, соком, потому что ели все молча, и тосты не произносили.
