Но дочь расслышала его слова.
- За другого! - произнесла она, сраженная вторым ударом, не менее жестоким, чем первый. - Но кто он?..
- Капитан Старкос!
- За него!.. За этого человека! - невольно сорвалось с уст Хаджины, и она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
Затем, в последней вспышке протеста против жестокого решения, она сказала:
- Отец, в этом приказании, которое вы, быть может, отдаете против собственной воли, есть для меня что-то непостижимое! В нем заключена загадка, которую вы не решаетесь мне открыть!
- Не спрашивай меня ни о чем, - вскричал Элизундо, - слышишь: ни о чем!
- Ни о чем?.. Хорошо, отец!.. Повинуясь вам, я откажусь от Анри д’Альбаре, если даже это будет стоить мне жизни, но не стану женой Николая Старкоса!.. Вы не должны понуждать меня к этому!
- Так надо, Хаджина! - твердил Элизундо.
- Но ведь речь идет о моем счастье! - вырвалось у девушки.
- И о моей чести!
- Может ли честь Элизундо зависеть от кого-либо другого, кроме него самого? - спросила Хаджина.
- Да, может... и этот другой - Николай Старкос!
Банкир поднялся с кресла, взгляд его дико блуждал, лицо судорожно подергивалось, словно ему грозил удар.
Увидев отца в таком отчаянии, Хаджина овладела собой и, собрав все силы, воскликнула:
- Хорошо, отец!.. Я исполню вашу волю!..
С этими словами она вышла из комнаты.
Ее жизнь была навеки разбита, но она поняла, что какая-то ужасная тайна скрывается в отношениях ее отца и капитана «Каристы». Она поняла, что банкир находится в руках этого негодяя!.. Она покорилась, пожертвовала собой!.. Такой жертвы потребовала честь семьи!
Почти без чувств упала девушка на руки Ксарису. Он отнес Хаджину в ее комнату. Там она рассказала ему обо всем, что произошло и на что ей пришлось согласиться!.. И его ненависть к Николаю Старкосу удвоилась!
Через час Анри д’Альбаре, по обыкновению, явился в дом банкира. Одна из служанок на его просьбу доложить о нем ответила, что Хаджины нет дома. Он попросил провести его к банкиру... Банкир не мог его принять. Он захотел повидать Ксариса... Ксарис куда-то вышел.
Анри д’Альбаре вернулся к себе в гостиницу крайне встревоженный. Никогда еще ничего подобного не случалось с ним в доме Элизундо. Он решил еще раз пойти туда и с мучительным беспокойством ждал наступления вечера.
В шесть часов ему принесли письмо. Взглянув на конверт, он узнал почерк самого Элизундо. В письме было всего несколько строк:
«Господина Анри д’Альбаре просят считать его помолвку с дочерью банкира Элизундо недействительной. По причинам, не имеющим к нему отношения, брак этот не может состояться, и господин Анри д’Альбаре, надо надеяться, соблаговолит прекратить свои визиты в дом банкира.
