— Вы же не можете отправиться в путешествие без вещей.
— Что? — она и не поняла его сначала.
— Я просто уверен, что ваше начальство разрешит вам побывать с визитом у нас на Илтарине. Но везти вас через полвселенной в пижаме нашего юнги и босиком — это не правильно.
— А у вашего юнги обуви нет? — с подозрением взглянула она на темного.
— Для дорогой гостьи не жалко. Но размер будет явно не ваш…
— Тогда надо будет купить зубную щетку и пасту, — пробормотала Наташа.
— Купить что?
Они все время в разговорах скакали по нескольким языкам. В основном говорили на темно-эльфийском. Потом, когда Наташе не хватало слов, она переходила на обще-галактический. А когда эмоции брали вверх, то на родной. С учетом того, что земным языком стал английский, точнее, то, что с ним стало за несколько сотен лет, а сама Наташа была этнической русской… То смесь получалась убойная.
И про щетку с пастой она сказала на русском.
— Очень хочется почистить зубы, — решительно заявила она на галакте.
— А чем вас не устроило… начал лур Ра'хард. Но тут в дверь постучали. — Войдите!
— Завтрак! — радостно сообщил им молоденький дроу — тот самый юнга, у которого отобрали пижамы.
Он дождался кивка повелителя — и вкатил столик.
— Приятного аппетита, — сообщил он — и удалился.
— Это все мне, — кивнул лур на заставленный всякими яствами столик и — самое главное — на сосуд, очень похожий на кофейник. — А вам…
Он взял со стола и протянул Наташе пластиковый ярко-зеленый поильник. С узким отверстием и двумя ручками.
— Диетическое питание по приказу вашего лекаря, госпожа.
Наташа с обидой посмотрела на столик… И взяла то, что предложили.
— По-моему, он мне мстит за беспокойство, — проворчала она.
— Не без этого…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ПОДГОТОВИТЕЛЬНАЯ
Женщина заснула еще до того, как доела суп-пюре. Он, стараясь не потревожить ее, забрал из рук поильник и укрыл одеялом.
Посидел рядом, прислушиваясь к ровному спокойному дыханию.
На'Аталии, Э'тили моа — так он назвал ее сегодня. Сквозь сон, не задумываясь. Легко. Как же легко у него это получилось. Так же, как и заснуть рядом с ней, после того, как все успокоилось. И ей перестало казаться, что она горит.
На'Аталии затихла после того, как он притянул ее к себе, обнял — и стал качать на руках, рассказывая, какая она красивая, как он нуждается в ней. И как у них все будет хорошо.
Он и сам не понял, откуда появились эти нежные и глупые слова. Так ему не свойственные.
И вот она спит. В его постели… А он… он чувствует неудовлетворенное желание — но не терзается им. Им завладела нежность — такая несвойственная ему. А еще осознание правильности того, что происходит.
