Костя понравился Мирзашу.
— Хорош, ах, хорош мальчик! — пробормотал Мирзаш и, подумав немного, сказал профессору: — Клавдия Петрович, вот такая тебе ничего. Пускай у нас живет. — И он пустился расспрашивать Костю о Халиме.
В этих расспросах была маленькая затаенная хитрость: Алдиаров проверял мальчика. Костя не сбился, отвечал гладко, и Мирзаш мотал головой дружелюбно.
Когда настало время уйти посетителям, Мирзаш задержал в своей руке Костину руку и тихо сказал по-тюркски:
— Приходи завтра! О твоем деле скажу!
На Витю пастух не смотрел, хотя и разрешил профессору пустить мальчика переночевать.
— Положишь на сундук, — коротко распорядился он. — А его, — тут улыбка осветила лицо больного, — а его — Костию — на кровать.
Полночи провели товарищи в разговорах. Не спал и Мирзаш в больнице. Он думал о профессоре.
— Мирзаш отмяк, — сообщил Вите на следующий день Костя, который один ездил в больницу. — Он рассказал мне, что действительно встретил лет тридцать тому назад всадников, от которых получил в подарок золотые украшения. Но Мирзаш уверяет, что ни капельки не испугался их. Он еще раньше слышал о том, что между реками Таримом и Хотан-Дарьей (это реки в Китайском Туркестане, там часто бывал Мирзаш) живет маленькое вольное племя. Мирзаш говорит, что в этих местах тянется огромная и непроходимая пустыня. Я спросил Мирзаша о «солнце и пшенице», — у него до сих пор есть золотое украшение с этим знаком; он надевает его по торжественным дням. Но Мирзаш не знает, как живут и что сеют эти таинственные люди в пустыне.
— И это все?
— Есть еще — очень, очень важное.
— Ну?
— Профессор едет в эти места. В Китайский Туркестан!
— Значит — мы отправимся с профессором! — воскликнул Витя. — Лучше ничего не придумаешь.
— Я и подъехал с этим к Мирзашу. Но он хитрит. Глаза зажмурил и тя-я-я-я-нет: «Поживи у Клавдии Петровичи… А мы с ним подумаем». Как тебе это понравится?
— Что же, пожить можно, — решил Витя.
И мальчики остались на Сивцевом Вражке.
За полгода до того, как Витя и Костя удрали из Ковылей, в морозный снежный день в московском Большом театре происходил тираж Государственного выигрышного займа.
Один из выигрышей — пять тысяч рублей — пал на облигацию № 026714, серия шестая.
На утро следующего дня студент последнего курса I Московского университета — Евгений Николаевич Тышковский — прочел об этом в «Известиях».
Учебный год подходил к концу. Весной предстояло писать работу по специальности. Тышковский сокрушенно вздохнул. Его специальностью была этнография, и ему хотелось свою работу написать по личным наблюдениям. Но дальше скромных экскурсий в пределах центральных губерний нельзя было двинуться. Это огорчало Тышковского.
