Резкая боль ожгла губы Вики. Это рабочий довольно бесцеремонно стянул с нее липучку.
— Урод, больно же! — возмущенно вскричала девушка.
— Дура ты и не лечишься, ну какой же я урод? — укоризненно глянул на нее тот. — Встреча с настоящими уродами ждет тебя впереди.
— Вы кто — банда извращенцев? — обвиняющее выпалила Вика.
И это было последнее, что она успела сказать. В следующее мгновение, ей пришлось крепко сжать зубы, чтобы гадкий оранжевый шарик не оказался у нее во рту.
Но, на этот случай, у людей в синих комбинезонах была отработанная своя методика. Один крепко обхватив девушку, держал ее не давая вырываться, а второй аккуратно двумя пальцами зажимал ей нос.
Вскоре запас воздуха у Вики кончился, и она была вынуждена открыть рот. Вместе с судорожным вдохом она втянула кляп. Закинув ей на затылок черную резинку, удерживающую шарик, второй тип уверенным движением туго обмотал ей низ лица тонкой полиэтиленовой пленкой. При этом он оставил нос свободным, чтобы пленница могла дышать. Теперь при всем желании, с руками, заведенными за спину, было невозможно избавиться от надежно запечатавшего рот кляпа.
Вика пыталась кричать, но смогла издать лишь болезненный, беспомощный стон.
Между тем, упаковщики оставили девушку в покое и занялись Борисом.
Запечатав ему кляпом рот, они быстро и уверенно, так словно занимались этим всю свою жизнь, раздели его. После этого они ухватили тело парня — один за шею, другой за ноги.
— Дружно взяли, раз — два! — скомандовал самый болтливый из них.
Бориса уложили на весы. Щелкнул тумблер, на электронном табло быстро побежали светящиеся, зеленые цифры и остановились.
— Восемьдесят пять, двести — живого весу! — повернув голову к очкарику, доложил упаковщик.
— Хороший экземпляр! — одобрительно кивнул тот, делая запись в планшете. — Пакуйте его.
Вика, жадно втягивала воздух широко раздутыми ноздрями. Вытаращив глаза, она с ужасом смотрела на все происходящее.
Поместив Бориса на стол упаковочного аппарата, рабочие срезали с него пластиковый хомут, стягивающий его запястья за спиной, и положили руки ровно вдоль туловища.
Вика издала протяжный стон. Борис лежал бледный, молчаливый, весь какой-то плоский и неживой, словно покойник. От мысли, что вскоре она будет выглядеть также, если еще не хуже, девушка потеряла сознание.
Тем временем, упаковщики принялись вращать тело парня, тщательно оборачивая его тонкой полиэтиленовой пленкой. Пеленание в пластик продолжалось достаточно продолжительное время, до тех пор, пока они не превратили его в некое подобие жуткой пластмассовой мумии.
