Надо сказать, в общинах, или кланах, свято чтили обычаи. У них имелось даже некое подобие религии, и связь с духами считалась особым видом преступления, расплатой за которое могло быть только изгнание. Изгнание без права возвращения. Это было еще хуже, чем предательство: клан отрекался от тебя, а твое имя предавалось забвению.
Сифо изгнали за то, что она связалась с призраком, хотя на самом деле призрак сам ее нашел и стал досаждать. Но кому охота вникать в детали, если речь идет о духах? Жители общины поддались суеверному страху и, несправедливо осудив ее за занятия оккультизмом, вышвырнули за порог. Родной брат плюнул ей вслед, когда она выходила из иглу на лютый холод без куска сильфорианского хлебца за пазухой и со шлейфом презрительных взглядов да поношений, тянущихся позади.
Арсен — тот, конечно, сразу улизнул, как выведал, отчего это Сифо такая злая, хотя мог бы сослужить ей службу и помочь с постройкой нового иглу… Но по натуре своей призрак был эгоистичен, глух до чужого горя, и, ко всему прочему, азиатка точила на него зуб, вернее, кинжал, намереваясь прикончить его, когда он превратится в человека. Однако Арсен, предпочитая не водить знакомств с озлобленными личностями, покинул планету с первым же снегопадом.
Ох и тяжела была жизнь вне племени! Каждый вздох мог стать последним, каждый шаг — роковым. В борьбе за существование приходилось полагаться лишь на себя, но руки часто опускались, когда наступало осознание тщетности усилий и, главное, бесцельности бытия. Единственным, что поддерживало Сифо на плаву, была смертельная обида. Желание мести подхлестывало ее, и порой только эта неутолимая жажда не давала силам угаснуть, а голове — склониться под гнетом свирепой стужи.
К счастью для изгнанницы, вскоре наступил короткий период оттепели, когда стало возможным более тщательное исследование окрестностей. Она прекрасно знала, что в другую общину ее не возьмут, так как племена на Сильфоре находились в постоянной вражде. Приближаться же к родной деревне было небезопасно, поэтому остаток дней Сифо решила провести в гордом одиночестве, подальше от поселений. Она питалась кореньями, выкапывая их из-под снега; ставила капканы на грызунов, отыскивая входы в их норки. Как-то раз, просматривая наст на предмет норок, она обнаружила странное отверстие и, легко расширив его при помощи ветки куста, несказанно обрадовалась своему открытию: пещера, необитаемая пещера! Так у Сифо появился дом, более надежный, чем иглу. А во время следующей вылазки была сделана иная, не менее значительная находка — пустой звездолет с исправным двигателем и системой герметизации. Изгнанница быстро освоилась с управлением, помянув добрым словом тех храбрецов, которые некогда приземлились на «Холодную планету». Ржавчина на боках корабля свидетельствовала о том, что произошло это давным-давно, а экипаж наверняка постигла та же участь, что и всех местных преступников. Мороз ведь нелицеприятен.
