Я прижался спиной к телеге с багажом так, чтобы держать противоположное направление, и принялся набивать магазины. Работа сосредоточенная и монотонная, патрон за патроном. Снарядил, сунул в карман и начал новый.
Мы молчали. Нечего было говорить. Сейчас завершим подготовку и пойдем кончать эту мразь. Здесь отсиживаться не будем.
У Моро беззвучно затрясся телефон.
Он посмотрел на экран, принял вызов, включил громкую связь и тихо сказал:
– Алло.
– Кто на связи? – раздался требовательный, по тону явно командный голос.
– Моро, – представился мой напарник. – По крайней мере, в Беслане меня так кликали.
– Где стоял?
– Балашиха-два.
– Когда был Беслан, кто командовал «Прибоем»?
– Полковник Ильченко.
– Где он служит сейчас?
– Нигде. На том свете.
Последовало недолгое молчание.
– Я слушаю тебя, брат.
Моро усмехнулся и заявил:
– Ты бы хоть представился, брат.
– Подполковник Завгородний.
– А говорили, последние резервы в Ростов дернули, – негромко сказал я.
– Я слышал, что вся группа в разгоне, – сказал Моро.
– Нас из охраны первого дернули. – Подполковник имел в виду президента. – Говори.
– Короче, их тут до полтинника, если не больше, – сказал Моро. – Это профи. Пришли с самолета, международный терминал под их контролем. Заложников я посчитать не успел, но их никак не меньше тысячи. В основном иностранцы, имей в виду.
– Мать их!..
– Да. Учитывай, что у них тяжелые автоматические винтовки, похоже, у всех. И броня неплохая. Я не стал бы ставить против них щиты. Патрончики у ребят какие-то стремные. Пробьют.
Завгородний молчал несколько секунд, обдумывал информацию. Конечно, верить или нет, это его дело. Но если бы с ним говорили террористы, то, скорее всего, это звучало бы совсем по-другому.
– Ты там как?
– Нормально. Прячусь как крыса. Со мной еще братишка один. Двенадцать из них мы обнулили, они злые, ищут нас.
– Понял. Как тебя опознать? Это для снайперов.
– Никак. Снайперы тут вряд ли помогут. Надо штурмовать здание.
Лидера террористов звали Мурад Махов. Он был уроженцем Дагестана, сотрудником полиции, потом решил, что только ваххабиты стоят на истине, а все прочие – на лжи, и ушел в лес. Поднялся, как говорили в республике.
Там, в лесу, вакантные должности открываются очень быстро. Уже через четыре года он стал амиром Цумадинского джамаата. Мурад первым в республике присягнул «Исламскому государству» и через Турцию выехал на джихад в Сирию вместе с несколькими десятками верных сторонников.
По этому поводу в кавказской части Интернета даже разгорелся нешуточный спор. Допустимо ли такое? Можно ли уезжать в Сирию или надо вести джихад в родных республиках?
