Джанвер яростно зарычал и не раздумывая выхватил меч из ножен только лишь затем, чтобы тот был выбит из его рук прямым попаданием стрел, выпущенных из арбалетов нападавших. Он рычал, корчась от ярости и боли в раненной руке, в то время как веганский офицер проскочил мимо него, чтобы захватить мальчика.
Торквас был до смерти перепуган; до этого ему никогда не приходилось видеть мертвых солдат, как, впрочем, и пролитую кровь вообще. Но он носил высший в Империи титул Галактона; поэтому, когда веганский офицер прикоснулся к нему, в нем нашлось достаточно сил и мужества для того, чтобы вырваться и ударить голым кулаком по шлему воина.
— Как смеешь прикасаться к звездному королю, веганская свинья! — прокричал флоридец, возмущенный таким грубым актом непочтительного отношения к монарху, и бросился к нему, чтобы вмешаться.
— Прикончить его! — скомандовал офицер одному из своих подчиненных. Веганский солдат тут же поразил коменданта стелой из арбалета, точно направив ее в щель между закрывавшими грудь металлическими щитками. Громадный флоридец грузно упал на пол и тут же скончался.
Торквас изо всех сил старался сдержать слезы, но это никак ему не удавалось. Веганский офицер схватил его, и на какое-то мгновение мальчику показалось, что тот готов сбросить его вниз с парапета. Но офицер только обхватил Торкваса, причем так крепко, что у того перехватило дыхание в груди и он потерял всякую способность к сопротивлению. Офицер поволок его во внутренние помещения. Там он передал мальчика своим солдатам, скомандовав:
— Отвести его вниз, в тель!
Торквас отбежал к стене и дрожащим голосом объявил:
— Я — Галактон, воины! — Его собственный голос показался ему самому высоким и чужим, и ему захотелось только одного — чтобы Марлана или «леди Нет», или пусть даже этот тип Ландро, ну пусть бы хоть кто-нибудь появился здесь и приструнил этих грубых, непокорных солдат.
На какой-то миг солдаты заколебались, вспомнив с некоторым, правда, запозданием, что наказание за попытку захвата власти могло быть только одно — длительная и очень мучительная смерть.
Офицер надрывно выкрикнул:
— Взять его! Немедленно!
И сын Гламисса Великолепного, символ Виканской Династии, в тот же миг из Императора превратился в пленника.
Покои Марланы занимали весь третий ярус крепости. Это была система комнат, расположенная посреди сада, разбитого на крышах второго яруса, где помещались оружейные склады и караульные помещения.
