Это известие не произвело на рабочих никакого впечатления.
Тогда Режан дал указание остановить доставку на строительство деталей, питания, воды, — словом, решил взять рабочих измором, как в старину брались неприступные крепости. Но оказалось, что предусмотрительные рабочие запасли все необходимое для жизни и работы и могли продержаться неопределенно долго.
Режан почувствовал, что почва уходит у него из-под ног. В довершение неприятностей несколько газет напечатали заметки с туманными намеками на сложности, возникшие на строительстве, ответственность за которые целиком возлагалась на мсье Режана. Огюст Режан не нашел иного выхода, как обратиться к министру внутренних дел, чтобы полиция выбросила рабочих с башни.
К несчастью (или к счастью), министр не был сторонником башни, и известие об осложнениях его не расстроило.
— Видите ли, дорогой господин директор, — ответил он Режану, — я не вижу необходимости вмешивать в ваше дело полицию. Рабочие работают, не так ли? Не бунтуют, не ломают оборудование — просто работают, и притом, — тут он рассмеялся, — бесплатно… Так что извините, но полиция здесь абсолютно ни при чем!
— Но они хотят строить ее вечно! — закричал отчаявшийся Режан.
— Это не преступление!.. Всего хорошего, господин директор!
Впрочем, на следующий день двойное кольцо полиции все же появилось вокруг строительства. Однако Огюст Режан не смог бы точно сказать, кого и от кого она собиралась охранять, и поделился своими затруднениями с женой.
— Ты все-таки удивительно несообразителен, дорогой! — рассмеялась мадам Режан. — Ты забыл, что имеешь дело с французами!
Огюст Режан понял намек, и на другой день к строительству привезли жен, невест и любовниц строителей, засевших на башне. Целый лень несчастные женщины бродили вокруг забора, выкликая имена своих избранников, но вопреки догадке мадам Режан ни один из них не вышел за ворота.
Тем временем по просьбе Режана несколько инженеров просмотрели проект Александра Эйфеля еще раз и сообщили такое, от чего директор пришел в ужас.
Инженер Эйфель спроектировал башню так, что ее можно было строить вечно! Четыре мощные лапы, на которые опиралась башня, прочно вцепившиеся в бетонный фундамент, могли выдержать вес, во много раз превышающий вес башни, даже если ее верхушка скроется за облаками. А стремительные линии, образовавшие ее контур, могли быть продолжены до бесконечности: прочерченные по логарифмическому закону, они никогда не должны были сойтись в одной точке…
