– Какой-то кислый ты, – сказал Клим, раскалывая рачью клешню.
– Голым себя здесь чувствую.
– А ты и есть голый!
– В смысле, без волыны как будто голый.
– Зачем тебе здесь волына?
– А если нас ищут?
– Забей!
– Да я-то забил. А мысли все равно лезут.
– Покрепче забей. Молоток есть?
Бочаров поднялся и с разгона бомбочкой сиганул в бассейн. Там он набросился на брюнетку, загнал ее в угол. Молоток-то у него имелся, но как бы его потом ремонтировать не пришлось.
Срочный заказ – рихтовка, покраска. Перебивкой и переоформлением займутся другие, и делать они это будут днем, а Вадику, пока не закончит, вкалывать круглые сутки напролет. В принципе он не против, лишь бы по сверхурочному тарифу заплатили. Ну и за вредность, это само собой. В малярном цехе пахнет не только краской, но и тюрьмой.
Вадик уже собирался загонять машину на покраску, когда сзади послышалось какое-то движение. Он обернулся и увидел двух амбалов с устрашающими физиономиями. Но врезал ему низкорослый задохлик, которого он едва разглядел между громилами.
Сильный удар в челюсть уложил его на спину. Амбал из свиты недомерка тут же поставил ногу ему на горло. Как будто слон наступил.
– Вы даже не знаете, с кем связались, – прохрипел Вадик.
Низкорослый гаденыш ухмыльнулся. Амбал сделал усилие на давящую ногу. Горловые хрящи затрещали, в глазах у Вадика потемнело. Воздух перестал поступать в легкие.
– Чья это машина?
Вадик закивал. Да, он все скажет, лишь бы его не убивали. Амбал переставил ногу на грудь и снова надавил, прижимая тело к полу.
– Пацаны пригнали.
– Какие пацаны? – накручивая на палец четки, спросил недорослик.
– Клим и Кир.
– Кто такие?
– Они давно уже в деле. Клим давно, а Кир не очень.
– Где они сейчас?
– Не знаю.
– Кто они такие, знаешь, а как их найти, не ведаешь. И как тебе верить? Жора!
Второй здоровяк взял монтировку, вложил ее между пальцами Вадика и резко надавил. Хрустнула кость. Острая боль прострелила сознание.
– Трамблер знает.
– А как Трамблера найти?
– Я скажу, только не убивайте.
Вадик очень хотел жить, причем в полном здравии. Более того, он готов был сейчас проклясть Трамблера, который втянул его в опасное дело.
Глеб расставался с деньгами с таким видом, как будто в каждой купюре заключен был год его жизни. А бумажек много. Отдашь все и сразу старость наступит.
– Давай! – Таксист не выдержал, выгреб из его руки жменю бумажек, высыпал на переднее сиденье. – Хватает. Выходим!
Глеб вышел из машины, подал руку Лие, помог выбраться и ей. Машина уехала. Они направились к небольшому деревянному дому, резные окна которого выглядывали из-за кустов цветущей сирени.
