«Транспондер!» − Вдруг пронзило его. — «Чем не реактивное движение?!»
Он в срочном порядке начал поедать остатки питательной каши из своего скафандра, стремясь как можно быстрее расшевелить пищеварительные функции своего организма…
− К нам что-то приближается, босс! Что-то совсем маленькое. — Доложил Задрыг в капитанской рубке Тартасу.
− Поймать, разобраться и доложить! − Распорядился тот. — Пришло время капитанского отдыха! Слишком много сегодня было всяких происшествий!
Когда Задрыг выловил из околомарсового пространства айфон Петровича, подзарядил его и, начавши разбираться в программах на нём, нашёл переводчик от Айопта, и нажал первую попавшуюся кнопку, то услышал из динамика странные слова:
− Петрович, гад! Хватит где-то шляться и жрать! Тебя с работы уже ищут, а я вчера все морги обзванивала! Ты совесть совсем потерял?!
− Тикликубта баразлыгла! — Ответил Задрыг. Что на его языке означало: «Привет незнакомый друг! Расскажи пожалуйста о себе побольше, чтобы мы знали, куда надо прилететь и быстрее скушать тебя!»
− Совсем обпился паскуда! Говорить не можешь?! — Заверещала в ответ Зинка, супружница Петровича. — А ну быстро иди домой! А то в Новый Год будешь у меня «сухим» сидеть все двенадцать дней подряд!
Чужому Задрыге ничто «Чужое» было не чуждо. Что-то знакомое показалось ему в этих странных неведомых звуках, доносящихся неизвестно откуда из неведомого аппарата. Поэтому он быстро отдёрнул айфон от своего уха и аккуратно замотал его в несколько слоёв своей клейкой паутины, чтобы перекрыть все звуки из него доносящиеся. Завтра он отдаст его Тартасу, и пусть тот сам разбирается…
− Едрить твоё коромысло! — Закричал Петрович, приближаясь на большой скорости к поверхности Фобоса.
Полчаса назад он удачно «стартанул» транспондером в сторону планетки, но теперь не знал, как тормознуть для мягкого приФобосения. «Транспондерить» больше не хотелось и не моглось.
«А-а-а!» − Такой крик мы бы услышали от Петровича, когда он ударился о каменистую поверхность Фобоса, со всей «транспондерной дури», если бы в безвоздушном пространстве звук бы распространялся так, как и в воздушном. Но, увы, в космосе звук вообще никак не распространяется, поэтому это «А-а-а!» услышал только сам Петрович внутри шлёма своего скафандра.
Он «дерябнулся» об поверхность Фобоса довольно сильно, а, так как на этой маленькой планетке притяжение чрезвычайно мало, начал выписывать над его поверхностью невообразимые рикошетные отскоки и пируэты километровой длины и высоты. И так бы и скакал вечно, если бы в какой-то момент из-под поверхности спутника Марса, не выскочила какая-то огромная механическая рука, и приспособлением, типа огромной бейсбольной перчатки, не поймала его, и не утащила куда-то внутрь Фобоса…
