Дзюба, соглашаясь кивнул, настоятельно всунул в руки Ивану свою винтовку и жестами объяснил залёгшему неподалёку Марику, что тот по сигналу бежит с ним к пулемёту и открывает из него огонь по скоплению отдыхающих немцев. А затем, немного привстал и, вжик - вжик: мастерски метнул две финки в спины пулемётчиков. После чего рванул как будто его толкнула освобождённая от давления пружина и побежал к осиротевшему MG. На счастье, их наглую перебежку никто из фашистов не заметил.
Выждав, когда старшина и Розенблюм займут места за захваченным пулемётом и изготовятся к стрельбе, Иван плавно нажал на спуск любимого Дзюбиного СВТ. Пах - пах - пах- пах - почти без интервала отстрелялся Непомнящий. Отчётливо был слышен только первый его выстрел, остальные утонули в разразившемся пулемётном стрёкоте: а палачи - любители, по-видимому, не имеющие боевого опыта - растерялись, засуетились, так в метаниях, один за другим и полегли возле многострадальной берёзы. Также, рядом со своими палачами лежала и спасённая девушка. В пользу того что она жива говорило то, что она несмотря на связанные руки старалась отползти подальше от своих мучителей. Также залегли, но не шевелились и немецкие помощники.
Станковый MG, замолчал также неожиданно как и начал работать, а старшина, выхватив из кобуры свой ТТ жутко воя, помчался к тем, кто помогал фашистам снимать минное заграждение. А Иван, заподозрив в этих действиях боевого товарища неладное, побежал за ним следом. К слову будет сказано, что его опасения красноречиво подтвердились после того, как Григорий Иванович с разбегу пхнул ногой первого же лежащего на земле солдата и начал его избивать, вопя во всю глотку самые грязные ругательства.
- Встать сволочи .... Эти мрази, на ваших глазах советских девчонок вешают, а вы ... этим временем для этих фашистов минные поля снимаете?! Убью ...! Молитесь гады! ...
Оба солдата, и мужики были подавлены таким напором, и концентрацией агрессии, которую на них выплеснул старшина. Было жутко видеть, как взрослые мужчины испуганно жались к земле, а избиваемый солдат тщетно закрывался от побоев руками, только тихо постанывал когда сапог Дзюбы с размаху, с глухим звуком врезался в его тело.
Но видимо Григорию этого показалось мало и он, направив на солдата свой пистолет выкрикнул:
- Встать сволочи! Коли стали иудами, то хоть сумейте принять смерть стоя - как положено мужчинам!
- Отставить, старшина! - Сам удивляясь своей наглости: скомандовал подбежавший следом за Григорием Иван.
