Неожиданно, полицай исподлобья взглянул на Вилли, и снова потупился. Однако Нойманна как током прошибло, и он осёкся на полуслове. Стало понятно почему ему казалось, что он чего-то недоглядел, какую-то важную мелочь. И вот сейчас, всё стало на свои места. На оберлейтенанта посмотрел не затравленный холуй, а человек полный ненависти и решившийся на какой-то отчаянный поступок. После чего офицеру стало понятно, что вернувшиеся полицаи слишком истощённые и одеты одежду, явно снятую с чужого плеча.
Так и не закрыв рот: открытый для того чтобы выплеснуть на Иванов всё что накипело; Нойманн судорожным движением постарался извлечь свой пистолет из кобуры - получилось это со второй попытки. Однако стоявший перед ним недочеловек чего-то выкрикнул и мгновенно упал на землю. Из передней телеги, двое красноармейцев выскочили из-под настеленного сена и также растянулись возле неё. А в руках у седого псевдо полицейского неизвестно каким образом появился пистолет. - Бах, бах. - Дважды из его ствола вырвались два еле заметных дымка. В грудь истинного Арийца что-то сильно ударило; обожгло чем-то горячим - достав до самого сердца: которое после этого последний раз встрепенулось и остановилось. Уже угасающее сознание зафиксировало, как из второй телеги неизвестная сила вывалила нескольких покойников, под которыми оказались вполне живые партизаны, которые, в свою очередь, упав у колёс телег, открыли беглый огонь по его растерявшимся солдатам. В следующую секунду земля устремилась навстречу лицу Вилли.
Глава 21
Иван заметил, что его затея с переодеванием раскрыта, впрочем, сейчас это было уже не важно: цель достигнута, отряд максимально сблизился с противником, при этом враг, видя перед собой разбитые и деморализованные партизанами остатки группы своих холуёв именуемых полицаями не ожидает никакого нападения. Вот 'раскусивший‟ его холёный немецкий офицер - таких типажных людей только на агитационных плакатах рисовать, онемев от удивления, потянулся к пистолету, Ваня с криком: - 'Бей‟! - резко упал на утрамбованное покрытие широкой лесной дороги. В былые времена, играя с друзьями в страйкбол, он таким образом частенько уходил с линии огня. Бац, бац. Два пистолетных выстрела раздались набатом - запустив отчёт времени, в коротком отрезке которого будет решено: вырвется ли группа Ивана из окружения, или поляжет в этом неравном и авантюрном по своей наглости бою.
Оберлейтенант, видимо так и не успел понять что произошло: немного шатнувшись, его тело упало как подрубленный столб. К офицеру немедленно кинулись двое солдат. Бац, бац. И они легли так, и не добежав. Перекат к убитому офицеру - его извлечённый, но так и не пущенный им в дело пистолет в руках у Ивана. Ещё два хлопка, уже по второй паре немецких пехотинцев спешащих на помощь к своему командиру. Впрочем, пистолетные выстрелы больше не были различимы на фоне трескотни и криков боя, возле телег застрекотали оба партизанских пулемёта. А внезапно 'ожившие‟ бойцы, переодетые в одежду полицаев, также из позиции лёжа, стреляли из своих ППД короткими очередями. Может быть не все попадали в цель, но этого уже не исправить.
