Скрюченная грыжей Баба Яга с дьявольской свитой, ни дать ни взять.
«Батюшки святы!» — радостно воскликнула старушонка и, упершись сухонькими ручками в поясницу, со скрипом (Ох ты, ёшкин кот!) выпрямилась. Передав клюку главному черту, бодро, не хромая, зашагала навстречу.
Приподнявшись на мыски, чмокнула любимого внучка в рыжую щетинку: «Золотой мой мальчик вернулся! Думала, забыли меня».
И радостно кудахча, потащила усталого ревизора в дом. Петя вспыхнул от стыда, протолкнул в горле колючку:
«В корень зришь, бабуля, забыли, лишь о сотках проклятых помнили».
— Петруша, внучок, кушать иди. Я блинов твоих любимых напекла, медом гречишным сдобришь. Да сбитня наварила, побалуешься малек!
Блудливая дразнилка, нудившая в голове с самого утра, затихла.
Молодой человек сглотнул голодную слюну и не на шутку испугался.
«Неужели бабуля о початой бутыли на чердаке догадалась? С какой стати опохмелку затеяла?»
Но бабушка претензий не выказала, на пьянство не пеняла и за произвол не корила, лишь вздыхала, да приговаривала:
— Какой ты неказистый, Петушок, нескладный, аки колун нетесаный, зря, что с городу приехал. Были бы силы, превратила тебя в ладного молодца, писаного красавца. Всех вас под одну гребенку чешут, ни рожи, ни кожи! Девка ли парень, не признать, волос долог, ум короток. У нас как было? Идет молодец — статный, высокий, косая сажень в плечах, а за ним пава лебедушкой белой плывет.
Причитала старушка, да по хозяйству хлопотала.
Сняв заслонку с печи, ухватила с пылу — жару горшок с вареной картошкой.
— В мундире, как ты всегда просил.
Всегда просил? Точно так. Сядут, обычно, друг против друга, схватят по бульбе, и давай на пальцы дуть, да хохотать. Бабушка все три очистит, пока он с одной возится.
Петр счастливо улыбнулся.
— Спасибо, ба!
— За что, внучек?
Петька понурился, взяв самую большую картофелину, занял руки.
«У Аннушки с головой все в порядке, зря предки паниковали. Зря надеялись на ее скорый конец и обретение недвижимости в дальнем Подмосковье. Пора возвращаться в город. Уже неделю как в безвременье канул. Мобила не берет, Инета нет, без виртуала ломает, знакомых раз, два и обчелся».
— Соколик, спознался с кем в деревне-то? — бабуля словно прочла его грустные мысли.
Вздохнув тяжело, сама ответила:
— Молодежь разбежалась, куды глаза глядять, а раньше, на Купальницу до первых куров гуляли, до неба костры жгли.
— С соседями только познакомился. Дома через один пустые, заколоченные стоят.
