Оля в пол уха слушала приветствие командира корабля, в пол глаза наблюдала за манипуляциями стюардесс, демонстрирующих спасательное оборудование. Она погружалась в спасительные объятия сна.
Внешний мир потек, словно акварельный рисунок. Сначала она перестала ощущать хамское давление локтя, потом исчез запах виски, заблудившийся в нотках мужского одеколона, голос бортпроводницы поплыл, качаясь на пушистых волнах, смешался с первыми ростками иллюзий, лазутчиками из мира грез. Несколько минут спустя Оля забылась дремой. Самолет пошел на взлет. Не успел он набрать высоту и выйти на плановый эшелон, как Ольга Миро перестала существовать в этом мире.
«Странная девушка. Сначала демонстративно фыркала, отворачивалась, отодвигалась как можно дальше, но стоило надуть подушку, уткнулась мне в плечо и засопела. Где логика? О чем ты, дружок? Это понятие для женских мозгов не приемлемо. И что прикажете с ней сейчас делать? Я даже рукой двинуть не могу, чтобы ее не разбудить. Неплохо принять пару капель Маккелана, что скучает в кармане рюкзака, но для этого необходимо приподняться с места, а тревожить недотрогу совсем не хочется. Парень, ты удивляешь меня. Кто она тебе? Очередная выскочка, прикинувшаяся леди. Сначала они все такие. Возомнят о себе Бог весть что, а на поверку, ни рожи, ни кожи. Одна извилина в правом полушарии и та просчитывает содержимое твоего кошелька».
Андрей горько усмехнулся.
«Порой я становлюсь на редкость занудным и злым, а это, как правило, мешает жить».
Заканчивается неплохой уикенд. Он возвращается к матери с хорошей вестью. Кошке повезло. Стивен Гарднер — Человек Дождя, так за глаза прозвали зятя родители. На первый взгляд невзрачный с замашками аутиста очкарик. Рассеянный чудак с наметившейся лысиной, лязгающий от волнения зубами, не в состоянии за свадебным столом и нескольких слов связать. Как вдруг на своей территории, в небольшой квартирке напротив Гайд-парка оказался полной противоположностью герою мелодрамы. Говоря откровенно, наблюдался небольшой изъян в мировосприятии одной стороны и слово изложении с другой, но после пяти глотков солодового напитка, Андрей достаточно сносно общался с консервативным потомственным тори на тему экспансии исламизма. И что удивительно — дискутировал не находя противоречий. Восхищался, как между ветеринаром из Москвы и банкиром из Сити много общего. Сердца обоих замирали от умиления. Вот она — панацея, спасение человечества! Шотландский напиток заслуживает нобелевскую премию мира, как волшебное снадобье, разрушающее языковые барьеры и сближающее народы.
