До восьмидесяти залпов было сделано в ночи тральщиком «Взрыватель». Обгорела краска на стволах пушек, от форсированного хода вспыхивали голубоватые языки пламени на корабельной трубе.
А на берегу уже пылал пожар.
Корабль возвратился в Стрелецкую бухту к утру без потерь и царапин.
Сухопутное командование, как выяснилось потом, было довольно артиллерийской стрельбой БТЩ «Взрыватель».
Но не всегда так удачно воевали наши корабли. В эти дни мы впервые понесли потери в людях и кораблях нашего соединения.
12 сентября, когда теплая южная ночь окутала берег и море, из феодосийской гавани выходил БТЩ «Минреп». Мерно работали дизели, на море было спокойно, ничто не предвещало несчастья.
Корабль был на расстоянии четырех кабельтовых от Феодосийского маяка, когда неожиданно под килем корабля раздался мощный подводный взрыв. Тральщик приподнялся на взрывной волне и тут же разломился и затонул. Произошло это в 21 час 15 минут. Подорвался тральщик на немецкой магнитной мине.
Силой взрыва почти все, кто находился на верхней палубе, в том числе и командир корабля Лев Николаевич Аверков, были сброшены в воду и уцелели. Лев Аверков был моим однокашником по военно–морскому училищу, вместе с ним мы начинали службу на торпедных катерах. Он был отзывчивым, веселым, жизнерадостным человеком. Хороший спортсмен–пловец, он уверенней всех держался на воде и, когда подошла спасательная шлюпка, стал помогать поднимать из воды ослабевшего раненого краснофлотца; краснофлотца спасли, а Лев Аверков, утонул… Мы все тяжело переживали трагическую гибель Аверкова.
Положение под Одессой оставалось устойчивым, но беда подбиралась с другой стороны. К середине сентября фашисты создали у Перекопа крупную группировку войск, усилили ее танками и авиацией и оттеснили 51‑ю армию к Ишуньским позициям. Создалась реальная угроза Севастополю.
30 сентября в Одессу прибыл на эсминце зам. наркома Военно — Морского Флота вице–адмирал Г. И. Левченко. Он привез директиву Ставки, где говорилось, что необходимо в связи с угрозой потери Крымского полуострова немедленно эвакуировать Одесский оборонительный район и за счет его войск усилить оборону Крыма.
Это было неожиданностью для жителей Одессы и для войск, оборонявших город. Но этого требовала обстановка, об этом просил Ставку Военный совет Черноморского флота.
Эвакуация войск из Одессы началась 1 октября. Проводилась она скрытно. Чтобы ввести противника в заблуждение, громко и открыто говорили о подготовке к зиме, заготовке дров и устройстве утепленных землянок.
