Поэтому значение записей этих студентов выходит даже за пределы интереса к научному и педагогическому наследию Грановского. Это также страницы биографии двух других ученых, материалы для истории русского студенчества и Московского университета в переломную эпоху русской жизни. С этой точки зрения не могут не привлечь внимания интересы этих студентов, их духовный облик.
Сохранился достаточно широкий круг источников для знакомства с этим вопросом: переписка Петра Бессонова, Александра Прейса, Алексея Казановича, Владимира Собчакова и других студентов с Петром Бартеневым. Любопытные сведения об их жизни дают дневник П. И. Бартенева и воспоминания студента Александра Северцова.
Известно, как велико было влияние Грановского на студентов и их увлечение его лекциями. Тесное общение студентов с Грановским прививало им интерес не только к большим проблемам истории, но и к жгучим вопросам современности. Переписка и дневник содержат свидетельства о встречах и беседах студентов с Грановским, об их отношении к бурным событиям этого времени. «…Был поутру у Грановского, — записывает в своем дневнике Бартенев, — говорили о подлостях современной и особенно французской внутренней политики, о донашиваемой цивилизации…». Сходные вопросы обсуждаются Грановским, возмущенным наступлением реакции во Франции после подавления революции 1848 г., и в беседах с Северцовым.
Круг студенческих интересов широк: наука и политика, музыка, литература, театр. Тонкие замечания о Шуберте, сближающие его романтику с настроениями поэзии Лермонтова, делает в своем письме к Бартеневу студент Прейс. Казанович и Бартенев обмениваются мнениями о повести «Кто виноват?». Интересно письмо Казановича Бартеневу о «Мертвых душах»: роман Гоголя дает ему повод для большого разговора о тяжелом положении крестьянства, особенно белорусского. В письмах Бессонова, Казановича, Собчакова и других студентов к Бартеневу, в которых, естественно, много места занимают университетские новости, неизменно вторгается бурлящая вокруг них жизнь.
В университетские годы Бартенев, Бессонов, Собчаков, Прейс были заняты не только учебой. Порой они нуждались, поэтому давали уроки, рано начали заниматься литературной работой и трудились много и упорно. Студенты составляли указатели к древнерусским памятникам, к «Лаврентьевской летописи», к «Русской правде».
В своих письмах Бессонов упрекает Бартенева за нерадивость в подготовке примечаний к летописи: «Умоляю тебя, — пишет он, — ради бога, ради науки, ради России, для которой ты пишешь, не портить твоего и нашего дела».
