* * *
Жаждущему виски мелкому чиновнику, который мог одним росчерком пера закрыть школу, они пообещали выдающиеся результаты, так что времени терять нельзя. Три недели подряд Бела и Марта испытывают девочек. Те думают, что играют в догонялки, а на самом деле тренеры устраивают им состязания и смотрят, кто быстрее бегает. Некоторые девочки уже через неделю начинают ходить на руках, а еще через неделю им предлагают встать на мостик и сделать сальто. Держась за руку тренера, они впервые с опаской идут по бревну шириной в десять сантиметров. К концу третьей недели в списке у Белы остаются пять имен, да и то одно из них – со знаком вопроса. А что же остальные? Они плакали, если случалось упасть. Они цеплялись за него и ни в какую не хотели отпускать. Или, начав отжиматься, с хохотом валились на пол, или морщились, когда он, оценивая гибкость кандидатки, осторожно поднимал ее выпрямленную ногу. Бела вычеркивал таких даже не столько из-за трусости или отказа сделать то, о чем он просил, сколько из-за того, как легко они с этим мирились. Теперь он лучше понимал, что ему надо, но все еще не мог найти.
Так продолжалось до одного позднего утра во дворе начальной школы. За годы, прошедшие с тех пор, Бела довел рассказ об их первой встрече до совершенства и начинает его всегда одинаково – с того, что все понял, едва увидев Надю, имени которой пока не знал. Он мог бы прибавить, что едва он ее увидел, как она тотчас от него ускользнула, растворилась в воздухе. Она – черненькая девочка, которая там, во дворе, утром четверга очень неплохо прошлась колесом по невысокой стенке. У нее волосы завязаны в два хвостика, твердит он, пытаясь вспомнить хоть какую-нибудь деталь, которая помогла бы узнать девчушку, а школьники тем временем строятся парами: звонок уже прозвенел. И у всех девочек волосы завязаны в два хвостика, и на всех голубые блузки, и все они скрываются в темных коридорах, торопятся на урок – на часах уже 10.15. И среди прочих – та самая девочка.
Бела открывает одну за другой все двери, обходит один за другим все классы. В каждом извиняется перед учительницей за то, что отнимает время, спрашивает, кто из детей любит гимнастику, и иногда какой-нибудь мальчик тянет руку. «А кто из вас умеет ходит колесом?» – раз за разом неутомимо повторяет он, уже чувствуя, как к усталости примешиваются беспокойство и раздражение – неужто он так и не найдет эту девчонку? Дети в восторге от паузы в уроке, они наперебой бросаются показывать гостю свои умения, учительницу их неуклюжие движения умиляют, а он начинает злиться и, когда какая-то толстушка во второй раз пытается выполнить колесо, сбегает – здесь ему больше делать нечего. Вот уже и последний класс на этаже (а может быть, рассказывая об этом журналистам семь лет спустя, он стал говорить, что это был последний класс, просто для большего эффекта: как видите, все решилось, когда уже почти не оставалось надежды).
