он посмеялся над ней.
— Давай. Ты можешь лучше, — сказал он, кидая в нее еще один снежок.
Она кинула в него еще один неудачный снежок, и зарычала в отчаяние.
— Если бы у меня была теннисная ракетка, я бы показала тебе, — закричала она,
топая по снегу к нему.
Лиз удалось уклониться от очередного броска, зачерпнуть кучу снега, подбежать и
бросить ему в лицо. Хайден закричал и лихорадочно пытался стряхнуть снег со своей
кожи. Половина снега упала ему под рубашку, и он начал прыгать, холод пробрался ему
на грудь.
— Ты получишь за это, — сказал он, обхватывая ее за талию и притянув ближе к
себе.
Лиз встала на цыпочки и поцеловала его холодные губы.
— Я уже замерзла из-за тебя, — тихо сказала она.
— Нет, ты не замерзла. Забудь об этом. Нам еще нужно слепить снеговика и
снежных ангелов и построить иглу (игла -*снежная хижина).
— Я не буду строить иглу, — сказала она, покачав головой. — Ты чокнулся.
Она развернулась, чтобы зайти назад в дом. Она больше не выдержит этот холод.
Ее нос уже превратился в ледышку, а она ведь не так уж и долго пробыла на улице.
Хайден схватил ее за руку и остановил.
— Ты не можешь пока уйти. Хотя бы помоги мне сделать снеговика, — умолял он.
Его глаза расширились и были практически зелеными на свету. Щеки и нос
покраснели, а уголки губ растянулись в улыбке.
— Как ты это делаешь? — спросила она.
— Что делаю?
— Побеждаешь.
— Я всегда побеждаю, — произнес он. — В чем я победил?
— Где мы начнем лепить снеговика? — проворчала она.
День пролетел быстро. В один момент они строили кривого снеговика с плачевным
носом и глазами из печенья «Орео», при этом перебрасываясь снежками, и ища
достаточно места для снежных ангелов. А в следующий момент Хайден помогал ей
очистить ее одежду от снега, пока она отчаянно пыталась вернуть к жизни свои пальцы
рук и ног.
Снова начал падать снег, когда Лиз прижималась к Хайдену на диване. Перед ними
горел огонь, а их кружки с горячим шоколадом охлаждались на кофейном столике. Они
включили кино и Лиз зарылась поглубже под кучей одеял, которые он вытащил из шкафа.
Хайден гладил ее по волосам, а Лиз боролась со сном.
Несмотря на то, что спучилось прошлой ночью, и на ту неловкость, которая была
утром, она чувствовала удовлетворение. Она не могла вспомнить, когда последний раз она
была так счастлива и довольна. В тот момент ей больше ничего не было нужно, кроме рук
Хайдена обернутых вокруг нее, пока она лежала на его груди.
