Средь множества иных миров,
Возможно, есть такой,
Где кот идет с вязанкой дров
Над бездною морской.
Кортин бессильно роняет руку. Беллоу наклоняется к напарнику. Увидев, что Кортин потерял сознание, Беллоу достает из-под койки шланг с наконечниками. Опустившись на колени, он соединяется шлангом с напарником и открывает вентиль. Раздается шипение. Вскоре Кортин приходит в себя и протестующе поднимает руку. Беллоу прижимает его к койке.
– Не дергайся, Геля! – приказал он. – Береги кислород. А на тот свет раньше времени не торопись.
Подойдет к тебе старуха,
В ад потащит или в рай.
Перед ней не падай духом,
Веселее помирай.
– Воздух, – просипел Кортин. – Паша, воздух пошел!
Беллоу наклоняет голову. Действительно, в вентиляции шумит свежий воздух. Беллоу снимает с Кортина шлем, сбрасывает свой. Обнявшись, напарники плетутся к вентиляции, связанные шлангом как сиамские близнецы. Возле вентиляционной решетки Беллоу вспоминает о ненужном шланге и отсоединяет его. Кортин, тяжело дыша, поднимает руку и срывает с люка решетку. Из трубы вылетает небольшой коричневый цилиндр. Стукнув Кортина по голове, он падает на пол и закатывается под столик.
– Куда! – заорал Беллоу. – Геля, держи его, это последний флакон Дяди Духа.
Аналитик ныряет под столик. Внезапно раздается хлопок. Из-под столика вылетает пробка.
– Черт! – смеется Беллоу, вылезая с контейнером в руке. – Не успел пробку поймать.
Кортин подбирает пробку и помогает заткнуть флакон. В воздухе расплывается облачко газа. Беллоу с наслаждением принюхивается.
– Ба, ведь это же запах натуральной сырокопченой колбасы! – он замахал ладонью, подгоняя духовитый воздух к носу. – С чилийскими специями. Ну-ка, ну-ка!
Беллоу проводит ладонью по столу. На крышке появляется надпись:
Приходите ко мне поскорее
И с собой приносите дары,
Гастрономия и Бакалея,
Две любимые мною сестры.
Пошатнувшись, Кортин опускается на стул. Беллоу всматривается в его бледное лицо. Немного подумав, лезет под койку. Вскоре он выбирается с бутылкой, на которой изображен всадник в бурке, скачущий на фоне остроконечных гор. Кортин вздрагивает.
– Ты, Геля, хоть знаешь, что это такое? – прищурился Беллоу.
– Какой-то условно-алкогольный напиток? – слабо улыбнулся историк.
– Ошибаешься, друг! С такого рода условностями на нашей планете покончили еще в позапрошлом веке. Но не для всех, разумеется, не для всех. Это, чтоб ты знал, последняя в Солнечной системе бутылка настоящего коньяка. А не слабо тебе будет тяпнуть стопарик? По случаю спасения нашего?
