— Не знаю. Надеюсь, что это всего лишь предрассудки и все будет хорошо, но… не знаю… Просто будьте настороже. Люси, — она перевела взгляд на блондинку в нашей компании, — держись ближе ко мне или Нацу с Греем. Тебя, Феб, это тоже касается. Ты смог восстановиться?
— Немного. — я вытянул в ее сторону руку и пустил по каналам мизер воздушной маны. От поднявшегося ветерка волосы валькирии красиво вознеслись за ее спиной, сделав похожими на кровавый шлейф или фату. — Это пока что все, что от меня можно добиться, но к утру буду в форме.
— Плохо. Но будем надеяться, что тебе не придется демонстрировать «это» до тех пор. Идем.
До самой площади нам не встретилось никого. Город стал напоминать место засилья призраков. Дома казались заброшенными и покинутыми, провалы окон будили воображение, рисующее в них наблюдающих чудовищ. Мы казались непрошенными вторженцами из мира живых в царство смерти и тьмы. Давно я такого не видел. Кроме налета легкой ностальгии и крепнущей уверенности в приближающихся неприятностях я ничего не ощущал, в отличии от напарников. Драгнил и Фуллбастер шли угрюмо и с опаской поглядывали по сторонам. Хэппи старался далеко не отлетать, против обыкновения. Люси вздрагивала и жалась к Эльзе. Титания внешних признаков беспокойства не выказывала, но я чувствовал в ней небольшую долю опаски и разгорающееся пламя раздражения, готового перейти к пылающему гневу. Очень похоже на защитный механизм нашей «железной леди». Она, видимо, привыкла отвечать на опасность злостью и эта привычка въелась на уровень инстинктов.
Ближе к площади мы услышали многоголосое пение и увидели зарево костров. Спутники стали расслабляться и невольно ускорили шаги. Выйдя же на открытое пространство они ахнули в восхищении. Перед нами предстало преображенное до неузнаваемости место. Вокруг фонтана в центре тремя концентрическими кругами высились костры. Между ними такими же кругами выстроились два ряда столов с угощениями. Большинство жителей стояло снаружи внешнего и самого большого кольца огня и хлопали в такт мелодии. Сами же голоса доносились от стоящих перед фонтаном певцов. Это были молодые юноши и девушки, стоявшие попарно и обнимавшие друг друга за плечи. Они пели без слов, лишь тянули в унисон один звук в разной тональности, синхронно то возвышая его, то опуская на грань слуха. У всех людей на головах были венки из непонятных переплетенных стеблей без цветов. Я даже смог различить небольшие шипы. Колоть, вроде бы, не должны, но выбор странный. Вот от толпы отделился глава города и направился в нашу сторону.
