В те далекие дни, когда я только начинал свою практику, моя работа контролировалась советником, с которым я и поделился своими разочарованиями. Что я делал не так? Почему мои пары так подолгу не добивались улучшения отношений? Мне даже казалось, что плодами моей работы являются новые поводы для ссор между супругами. Мой советник понимающе улыбался и ворчливо упрекал меня за мой вполне законный интерес к тому, желают на самом деле или не желают мои клиенты менять свою жизнь. Если они захотят ее менять, убеждал он меня, они ее поменяют, но это уже не наши проблемы. Возможно, я путал стоящие перед ними задачи со своими. Советник напоминал мне, что моя роль заключалась в том, чтобы помочь людям понять суть своих проблем и научить их определенным правилам отношений.
Только спустя несколько лет я открыл для себя, что эффективная терапия брачных отношений не может концентрироваться вокруг мелких разногласий, ибо за этими незначительными проблемами стоят неудовлетворенные потребности детства, решение проблем коммуникабельности и взаимные соглашения о принципах поведения не затрагивают напрямую эти более глубокие противоречия. Для того чтобы стать более эффективной, терапия брака должна исследовать глубинные причины конфликтов. Взяв на вооружение эту мысль, я начал работать с парами более интенсивно, отыскивая первопричинные противоречия, обуславливающие конфликты.
Необходимость взятия на себя обязательств
Поскольку супружеские отношения каждой пары уникальны, мой подход к каждой паре представляет собой смесь готовых рецептов и импровизации. Иногда курс терапии для семейной пары назначается по заранее намеченной программе, но намного чаще мне приходится специально приспосабливать мои методы к особенностям той или иной пары. Если они переживают кризисный период, например после обнаруженной измены, я учитываю это и вначале уделяю основное внимание снятию шока и чувства боли. Бывают случаи, когда муж и жена приходят ко мне на первый сеанс и не могут объяснить свое состояние. Тогда мне приходится провоцировать между ними конфликт. Пока они не поймут суть своих проблем, им трудно будет их разрешить.
В течение нескольких первых сеансов я заостряю внимание пациентов на некоторых основных терапевтических принципах, которые, в определенном смысле, можно считать основными правилами для выполнения упражнений, приведенных в части 3 этой книги. Одно из первых правил заключается в том, что пары должны согласиться не менее, чем на двенадцать последовательных сеансов терапии. Уважительными причинами для неявки на сеанс могут быть только чрезвычайные обстоятельства. Я требую такого строгого обязательства потому, что по собственному опыту и по статистическим данным знаю: большинство пар бросает терапию после трех — пяти сеансов, а именно в этот период начинают проясняться подсознательные причины конфликтов, и люди, ощущая это, испытывают чувство тревоги. Мы все знаем, что лучший и проверенный способ избавиться от тревоги — устранить ее источник. Некоторые пары жалуются, что терапия им не помогает, и прекращают сеансы. Другие говорят, что у них нет времени на это. Одним словом, причина всегда найдется, поэтому я и настаиваю на обязательном посещении хотя бы двенадцати сеансов. Во многих случаях для пар было бы полезным заниматься терапией более длительный период, более трех месяцев, но три месяца — это уже минимально достаточный срок, чтобы партнеры сумели побороть в себе первоначальное сопротивление.
