Медленно увеличивающийся в диаметре крохотный щербатый диск небесного тела вдруг утратил красивую подсветку «затмения» и буквально в пару секунд раздался во все стороны, превращаясь в тёмную, смутно-неровную равнину, обрезанную слишком близким горизонтом. Несмотря на то что я был готов, многократная перегрузка навалилась внезапно. Да такая, что, не будь перчатки прилеплены к рукоятям, моё тело, вопреки сопротивлению стремящихся превратиться под собственной тяжестью в кисель мышц, упёрлось бы задницей в «пол». В глазах потемнело, дыхание спёрло… и в этот момент всё кончилось.
– Получилось… – Вот удивительно, это сказал кто-то из детей, но я из-за шума в ушах даже не смог разобрать голос.
Голова отказывалась соображать, сердце заходилось, я даже не сразу вспомнил, что нужно отдать компьютеру команду отцепить неткань перчаток от рукоятей… И только потом сообразил, что произошло. Ракетный двигатель так и не включился – не понадобился: Гор и Лисса справились с торможением самостоятельно, остановив платформу псионикой, «уперевшись» своими силами в приближающуюся поверхность планетоида.
Никакой демаскирующей вспышки, никакого удара, который могут засечь сейсмодатчики (если они здесь есть), – Флоя, благодаря своему кластеру держащая запуск тормозного двигателя на контроле в реальном времени, так и не нажала на газ. Скрытное – по-настоящему скрытное! – проникновение состоялось.
Пока я пришёл в себя, пока разобрался с путающимися конечностями, пока сделал несколько шагов к Егору, всё ещё не очухавшемуся до конца после запредельного усилия, мехны уже успели не просто убраться с платформы, но и с концами кануть в ночи – звёздного света едва хватало, чтобы терминал различал и подрисовывал самые крупные детали рельефа, всё остальное тонуло в густых тенях[14]. Местом посадки мы выбрали крупный кратер с плоским дном – или не кратер, хрен знает, как называется такая топологическая единица. В обычном режиме скафандры подсвечивали бы себе окружающее пространство маломощными импульсами излучения в разных диапазонах, превращая его в чётко видимую и даже цветную картинку, эра нашлемных фонарей здесь закончилась давным-давно. Но сейчас не работало всё, что излучало, потому создавалось впечатление, что платформа подо мной освещена на манер маяка.
Зрелище не самое приятное для и так натянутых до предела нервов: чем больше я отходил от перегрузки, тем сильнее мне казалось, что наша конструкция притягивает взгляды из окружающей непроглядной и беззвучной тьмы и её никак нельзя не заметить, хотя умом и понимал, что на самом деле это просто цифровая иллюзия: терминал просто
