— Йёвалли могут менять пол. Лас родился девочкой, но в 16 лет поссорился с отцом и сбежал из дома. Они с герцогом встретились и с тех пор вместе.
Мишель удивленно хмыкнул. Ему не верилось, что этот высокий сильный парень был девчонкой. И, немного помедлив, он все-таки поинтересовался:
— Они любят друг друга?
— Очень, — Таамир постарался подавить вздох, но это плохо получилось.
— Отпусти его, — неожиданно по-взрослому попросил Мишель, — Пусть он будет счастлив.
Мальчик прав, придется забыть ашурта, как бы тяжело это не было. Дракону пришлось признать, что ничего уже не исправить. Вода утекла, и в одну и ту же реку дважды не войти. Было горько и почему-то легко от этой мысли. Пусть он уходит, и никогда больше не тревожит ни своими шальными глазами, ни ироничными улыбками, ни запахом волос и кожи, ни шутками, за которые иногда его хочется прибить. Та жизнь кончилась, их дороги разошлись, и от этой развилки они пойдут уже порознь каждый своим путем. Но, дракон очень надеялся, что теперь у него будет попутчик. Настоящий. Тот, что предложил ему свою дружбу, в которую Таамир поверил, как ребенок, и которой обрадовался.
— Хорошо, невероятно замечательно, что ты вернулся! — прошептал он, — Что бы я без тебя делал?
Мишель положил голову ему на плечо, устраиваясь удобнее, и затих.
— Я боюсь боли, — тихо произнес он, — Тогда было очень больно. И унизительно, — он тяжело прерывисто вздохнул.
— Прости, малыш, — прошептал Таамир, — Прости меня, если сможешь.
Мишель кивнул и спросил:
— Ты же научишь меня защищаться?
Зашедший по обыкновению с утренним докладом Эдингер сначала подобрал челюсть, потом опустил брови, забыв про круглые глаза. Он торопливо сдал назад, едва успев поймать опрокинутый им стул, так и забытый с ночи. Осторожно поставил его и поспешно ретировался в кабинет, стараясь ступать тихо. Там он медленно опустился в кресло и постарался трезво оценить ситуацию.
В принципе ничего нового он не увидел. Смятая постель — это в порядке вещей после бурной ночи. Но то, что оба спят, крепко обнявшись — это что-то новенькое. Нонсенс. И рожи у обоих умиротворенные. Чем они тут занимались? Вообще-то идиотский вопрос. Но тогда почему в одежде?
Эдингер почесал нос, потом бровь, растер лоб. Зато проснулся окончательно, нашел он положительный момент и усмехнулся. Подружились, черти, да еще как! А он-то вчера чуть голову не сломал.
Но как он убегал из спальни! Эдингер представил себя со стороны, и тут на советника напал смех. Он щекотал его пухленькими мягкими пальчиками, заставляя хихикать, как будто он устроил самую лучшую шалость в его жизни, даже не ожидая, что она получится. Дракон постучал костяшки пальцев по губам, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос.
