– Интересно, а Марксэну можно переименовать во что-нибудь старинное? – поинтересовался он. – Например, в Амфибрахию?
– Да ничего ты, Пашка, не понял, – рассердился Саня. – При чем тут Амфибрахия? Марксэна – имя, хоть и смешное. А я тебе про названия улиц объясняю.
– Ну и объяснял бы по-человечески. Сам мое имя начал в пример приводить… Ладно, Чибис, объясняльщик из тебя – как из меня композитор. Пошли быстрее, а то на Тверской свет выключат!
На углу Старопименовского переулка и Тверской улицы располагался ресторан «Баку».
– Вообще-то здесь надо поосторожней, – предупредил Саня. – К вечеру сколько всякой шушеры на Тверскую выползает…
Пашка недовольно покосился на друга. Чего это Чибис говорит таким тоном, будто он взрослый и беспокоится за своего малолетнего спутника Пашку?
И вдруг, словно в подтверждение Чибисовых слов, прямо перед их носом распахнулась боковая дверь ресторана. Видно было, как из нее кого-то изо всех сил выталкивают, а этот «кто-то» изо всех сил сопротивляется. Он уцепился двумя руками за дверные косяки, подставив своим противникам не такую уж и широкую спину. Было похоже, что те не человека в дверь выталкивают, а эту самую дверь взламывают.
Саня схватил Пашку за рукав:
– Давай на ту сторону! Вечно здесь разборки! Это служебный вход ресторана. Они, наверное, пьяного какого-нибудь выкидывают.
Но человек, цеплявшийся за дверь, пьяным не был. Он отчаянно крутил головой, пытаясь оглянуться, и орал во все горло:
– Да вы такого продукта в жизни не видели!
За его спиной гоготнул здоровенный качок:
– Зато таких «чайников» насмотрелись. Сказали тебе, шевели конечностями, не мешай людям отдыхать!
Второй качок сказал:
– А ну, Вась, отойди! А то вдвоем тут не размахнуться.
Вася отошел от двери, а напарник Васи, освобожденный для маневра, ударом ноги выбил из двери живую пробку. «Пробка» екнула, пролетела половину улицы и быстро, чтобы не упасть, побежала прямо на Саню и Пашку.
Этого им только не хватало!
Саня стоял подальше. А вот Пашке не повезло. Хорошо еще, что летевший на них человек был не особенно внушительной комплекции. Незнакомец просто влип в Пашку, обхватив его руками, словно встретился после долгой разлуки. А мог ведь и с ног сшибить после такого ускорения!
– Пардон, пардон, – забормотал он, отскакивая в сторону.
Вид этого щуплого человека показался Сане каким-то странным. Во-первых, его лицо было обрамлено пышными бакенбардами. Во-вторых, одет он был так ярко, что от взгляда на него могли заболеть глаза. Огромный оранжевый галстук выбивался из-под желтого пиджака, на носу громоздились несуразные очки, стекла которых тоже сверкали желтым цветом. Канарейка, да и только!
