Аська взглянула на часики и заверещала на весь двор:
– Надоели мне ваши задания! Из-за вас я опоздаю! Все, хватит с меня!
И она вспорхнула на крылечко.
Аня с Даней растерянно переглянулись, пожали плечами и тоже поднялись по ступенькам.
Филя замешкался. Он смотрел, как за ребятами закрылась дверь, и почему-то не спешил их догонять.
«Ну и ладно, – думал он, – пусть Аська спешит на свое представление. Но за машиной же надо кому-то следить?»
Он собирался догнать Даню, рассказать про обезьянку и предупредить, что остается во дворе, но не успел. Дверь подъезда опять распахнулась, и из нее вышел какой-то человек. Он нес огромную охапку чего-то разноцветного. Приглядевшись, Филя понял, что это украшения для елки, которую устанавливают где-нибудь на улице. Флажки, большие бумажные фонари, сверкающие цепи из золотой фольги – все это человек протащил, захватив обеими руками, как ненужный хлам, к машине и положил на заднее сиденье. И опять прошел, не оглянувшись на Филю, в здание – наверное, за очередной ношей.
Если бы у Фили спросили когда-нибудь, что он думал в эту минуту, – ничего бы он не ответил. И не потому, что память у него плохая. Подумать о чем-либо он просто не успел.
Все случилось само собой. Во всяком случае, Филя опомнился и пришел в себя лишь тогда, когда понял, что находится в машине – под самой кипой елочных украшений.
Когда Филя заметил, что дверца не заперта, то, наверное, решил проверить, нет ли в машине каких-нибудь интересных предметов, которые могут помочь в дальнейшем следствии. А как еще можно было бы объяснить совершенно не характерное для Фили действие? Как он мог залезть в чужую машину? Не обезьянку же он в самом деле отшлепать собирался!
А как только он открыл дверцу, из подъезда опять вышел тот же человек. С очередной ношей елочных украшений. И поэтому естественным для Фили движением было единственное: упасть за спинку переднего сиденья и затаиться. Вот он и оказался под целым ворохом самой разнообразной елочной мишуры. Крупнокалиберной, между прочим, потому что предназначалась она для какой-нибудь елки на городской площади.
Дышать сразу стало тяжело. Филя начал осторожно освобождать возле своего лица место для дыхания. Открылась дверь, сверху добавился еще груз.
Значит, машина должна была куда-то поехать. И тут Филю пронзила догадка: он же ничего не увидит! Совершенно бесполезно валяться под этой кучей, если нельзя будет даже определить, куда едет машина!
