Ведьма Пачкуля и конкурс «Колдовидение» | страница 19

Она принялась рыться в Шельминых покупках, выбирая что повкуснее.

— Э-э… дикий крыжовник? — озадаченно переспросила Шельма.

— Да. Похоже, ты не фанат.

— Я больше люблю малину, — смущенно сказала Шельма. — Особенно в пирогах.

— А! — Пачкуля вынырнула из очередного пакета и победно помахала коробкой с кексом. — Держи, Хьюго, порежь-ка. А ты, Шельма, садись, сыграю тебе песню — она о тебе.

— Обо мне? — Шельма была одновременно удивлена и польщена. Она с благодарностью опустилась на ближайший стул. — Правда? Ты написала песню обо мне?

— Ну да. Одно из самых удачных моих сочинений. Называется «Песня про носик».

Пачкуля плюхнулась в кресло-качалку, ударила по струнам — бреннннннньк! — набрала побольше воздуху в легкие и запела:

Бренннннньк!

— Ну, спасибо, Пачкуля, — сказала Шельма. — Никто никогда не посвящал мне песен. Я очень тронута. — Она выудила из сумочки платок и промокнула глаза.

— Видишь? — сказала Пачкуля. — Я смотрю по сторонам, подмечаю всякое интересное, типа чужих носов, и потом пишу об этом песни. Могла я б такое сочинить, если б таращилась в колдовизор, а?

— Нет, — смиренно согласилась Шельма. — Не могла бы. Я ужасно тебе признательна, Пачкуля.

— Значит, тебе понравилось.

— Я в восторге. Прекрасные стихи. Так здорово… рифмуются.

— Это не стихи, это слова, положенные на музыку.

— Ну да. Как там?.. Забыла мотив. Споешь мне еще разок?

И Пачкуля спела. А потом они сели пить болотную воду с кексом, пока Хьюго переписывал набело слова песни для Шельмы. Потом Пачкуля спела про носик еще несколько раз, а Шельма подпевала визгливым, дрожащим сопрано. Потом они потребовали еще болотной воды и кекса, и печенья тоже. Потом принялись сочинять второй куплет и попросили бумагу и чернила.

После этого Хьюго отправился спать.

Много-много позже Дадли с метлой с удивлением наблюдали, как Шельма влетает в дверь, роется в комоде, вытаскивает старую губную гармошку и убегает, хлопнув дверью.

Они поудивлялись полминуты и снова уставились в колдовизор.