Малышам приходилось иногда брести шесть, десять километров, чтобы добраться до школы в третьей, четвертой деревне. Но часто этой школы не было ни в третьей, ни в четвертой, ни в пятой деревне. Дети росли, не умея читать и писать. Мальчика пытались впоследствии выучить азбуке в армии, девочка так и оставалась всю жизнь неграмотной. Это положение ухудшалось с каждым годом. И вот с этим покончено. На территории одной только Львовской области открыто 412 школ. В них учится 61 тысяча детей. Раньше, если украинский ребенок попадал в школу, его заставляли выполнять двойную работу: овладевать знаниями на чуждом для него языке. Украинских школ было немного. Их количество сейчас увеличилось с 91 до 878. Украинскими школами, учебой на родном языке пользовались 14 тысяч детей, теперь — 142 тысячи.
Конституция гласила, что в Польском государстве начальная школа является бесплатной. Но каждый, у кого был ребенок школьного возраста, знает, как выглядела эта «бесплатность». Не было предлога, под которым, под видом школьных надобностей, не выжимали бы денег из крестьянских и рабочих карманов. А средняя школа, университет для огромного большинства оставались несбыточной мечтой.
Я сама несколько лет была учительницей средней школы в тот период, когда рабочему или крестьянину было еще сравнительно легче поместить туда ребенка. Я руководила как раз таким классом, где было довольно много пролетарских детей. Пролетарских детей, у которых не было денег на книги, на тетради, которым приходилось готовить уроки в тесных, набитых людьми каморках, при слабом свете керосиновой лампы, которые питались как попало и чем попало. Я глядела на лица их родителей, измученные лица тружеников. Ценой какого напряжения, каких жертв они пытались дать образование своему ребенку!
И как часто случалось, что, когда наступало время взноса платы за учение, мальчик исчезал из класса.
Достаточно было одного града, который уничтожал ожидаемый урожай, одной засухи, сжигающей хлеб, одной внезапной болезни, и все рассыпалось в прах, ребенку приходилось возвращаться в деревню, к нищенскому хозяйству, отказываться от несбыточных мечтаний об учебе.
А высшие учебные заведения? С каждым годом уменьшалось количество пролетарских детей в университетах. Университетская наука была дорога. Двери знаний узки для бедняков. Эти двери неохотно приотворялись перед теми, у кого не было золотого ключа богатства и происхождения.
Теперь дорога для молодежи открыта.
