Брона протянула руку, благоухающую запахами пищи, и поставила истощенную девушку на ноги. Пальцы поварихи нащупали только кости, и сердце старой женщины сжалось.
Брона отвела Виду на кухню, где от острых ароматов готовящейся еды у девушки подогнулись ноги.
– Посиди здесь, у огня, – сказала повариха, – погрей свои кости.
Вида опустилась на трехногий табурет у очага, ее лицо сморщилось, на покрасневших щеках блестели слезы.
– Но зачем графине морить меня голодом? – воскликнула она. – Я верно ей служила.
Дородная повариха подняла деревянную ложку и сильно ударила по железному котлу с супом.
– Твоя верность тут ни при чем, – сказала она, качая головой, отчего ее жирные подбородки заколыхались, и, наклонившись поближе, понизила голос. – Она ненавидит твою красоту. Это твое проклятие.
Запах мяса в ее дыхании был пыткой для изголодавшейся девушки.
– Моя красота?
– Она выбрала тебя за красоту, а теперь уничтожит ее. А если ты умрешь, это ее ни капли не побеспокоит.
– Что же мне делать?
Старая Брона огляделась по сторонам и даже посмотрела вверх на стропила, словно там мог притаиться шпион.
– Беги, слечна Вида. Беги из Чахтицкого замка без оглядки, – шепнула она быстро.
Глаза Виды наполнились слезами.
– У меня больная мать. Те гроши, что я приношу, хоть как-то поддерживают в ней жизнь. В Чахтице мне не найти работы, разве что проституткой.
– Лучше голодать или продавать свое тело, чем увидеть гнев графини.
Быстрой походкой вошла Гедвика и потребовала еще один ломтик бекона. Заметив Виду, она состроила кислую мину.
– А ты что тут делаешь? Выпрашиваешь поесть?
– Она ничего не получила, – ответила повариха. – А тебе какое дело, Гедвика? Ты жрешь больше, чем гусь, которого кормят на убой.
– Графине нравится, что я полная, – вспыхнула Гедвика. – А этой – я знаю, что ей предписала графиня. Нечего ей тут делать.
– Здесь я хозяйка, шлюха, – прорычала повариха и замахнулась на нее ложкой. – Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься по ночам? Убирайся!
– Вида пойдет со мной, – огрызнулась та.
Повариха выпятила нижнюю губу, как карниз, и так потянула Виду к себе, что ослабшая девушка чуть не упала.
– Запомни мои слова, – шепнула ей Брона.
– Графиня узнает о твоем вероломстве, повариха, – пригрозила Гедвика.
Взгляд Броны утратил свою свирепость, и лицо ее исказил холодный страх.
Скользкой от бекона рукой Гедвика схватила Виду за костлявый локоть и потянула за собой с кухни. Та чуть не упала в обморок от аромата свинины. Она решила, что когда останется одна, то будет лизать жир со своего рукава…
