— Ты что: нездорова?
— Нет…
Она смотрит в глаза спокойно, равнодушно. Штейн пожимает плечами.
— Не пойму я тебя, Ариадна!
— Да, должно быть…
Он нервно пробегает столбцы, на некоторое время останавливается взглядом, затем снова рыщет среди многотысячных строк.
— Может быть, опять что-нибудь насплетничала Бенита?
— Ах, оставь… Просто — настроение.
— Настроение! Два года, все настроение!
Она апатично берет со стола вторую газету, просматривает.
Как все надоело! Во Франции по-прежнему конфликт между Палатой депутатов и Рабочим сенатом. Законопроект об уменьшении налога свободных профессий не утвержден… Возвращен обратно в Палату… В Англии забастовка художников… В Швеции — страхование семей рабочих на случай запоя главы семьи… В Тимбукту, на юге Сахары, сгорел кафешантан «Казино»… Во время исполнения кордебалетом популярной пантомимы «Грезы рабочего»…
Отвратительная пантомима!.. Как назойлива ее бездарная музыка, с рожками, гудками, стуком ложек в тарелки! Каждый день воздушный городской оркестр посылает с неба попурри этой пошлости во все окна… И нет спасения нигде…
Она вздыхает, встает, подходит к буфетному шкапу.
— Ты не брал моей книги, Отто?
Штейн поднимает голову.
— Да. Она в кабинете.
— Ты читал?
— Нет… Ей не место на буфете, когда есть книжные полки.
Ариадна отвечает молча — презрительной скучающей улыбкой. Выходит из столовой, возвращается. У нее в руках — издание дешевой стеклянной библиотеки, получившей большое распространение в последние годы. Вместо прежних бумажных листов — одна только пластинка формата книги. Вделана в деревянную раму. Вставив штепсель и нажимая сбоку пружину, можно на матовой поверхности последовательно проявлять все страницы. Одну за другой.
Книги эти дешевле. И, кроме того, посвящены оккультизму, мистике чисел, спиритизму, телепатии… Самым модным вопросам сороковых годов.
— Так, так… — задумчиво стучит Штейн по столу пальцами. — Опять, значит, придется в Рейхстаге призывать демократов к порядку… Ты что читаешь? «Жизнь за гробом»?
Голос — чуть заискивающий, с напускною веселостью. Она удивленно смотрит.
— Да.
— Я просматривал… Глупость. Хотя я и не крайний социалист, чтобы отрицать Бога… Хотя я и не клерикал, чтобы в Него верить… Но все в ней так бездоказательно! Кстати…
Он улыбается, нагибается над газетой, протягивает жене.
— Вот, прочти… Это тебя, наверно, заинтересует… «Таинственное радио». В отделе «Смесь».
Она покорно кладет книгу на стол, просматривает.
