«Не было? Или оперативники опять что-то проворонили? раздраженно подумал Зентара. — Как ту машину «скорой». — Лишь одно не вызывало сомнений — кабинет был идеальным «почтовым ящиком». Если вспомнить про частые поездки Валя за границу, исчезновение Бежана... «Да, нюх у Юрека удивительный», — с нежностью подумал он.
— Докладываю. Ни одна из машин «скорой помощи» в Варшаве не выезжала двадцать третьего октября по указанному адресу, — отозвался голос в эфире. И донесения посыпались одно за другим. Нашли доктора Могельского.
— До завтрашнего утра с ним можно связаться по этому телефону, — сообщила секретарша. — Соединить?
— Нет, позже.
— Поручик Врона ждет.
— Пусть войдет.
Врона подал Зентаре список пациентов от двадцать третьего октября. Полковник просмотрел столбик фамилий — Бежана не было. Может быть, он записался под другим именем? Да, видимо, так оно и было. Поэтому он и притворился, что не узнал Кобельскую. Это она его выдала — понял Зентара.
— Что они там возятся с установлением списка пациентов, принятых в больницы. Иди к Покоре, — отправил он Врону, — пусть их поторопит. Скажи, что я жду.
Врона вернулся через минуту.
— Уже установили. Двадцать третьего в Древницу привезли некоего Вацлава Вардецкого в состоянии буйного помешательства. Врач, направивший пациента в больницу, — Валь. Это может быть Бежан. Какое счастье, если это он! — воскликнул Врона, забыв, что стоит перед начальником.
Зентара не призвал его к порядку, напротив, он повторил:
— Какое счастье, если это Бежан.
Зентара позвонил доктору Могельскому и немедленно послал за ним машину. Доктор приехал, Зентара закрылся с ним в своем кабинете. Беседа с Могельским выяснила все дело до конца. «Но как его оттуда вытащить?» — ломали они голову.
Придется подождать еще целый день. «Но самое главное, что он жив, что с ним ничего не случилось», — вздохнул с облегчением Зентара.
Бежан потерял надежду. Прошло уже три дня. Три дня, которые показались ему вечностью. Его угнетало чувство собственного бессилия. Когда он очнулся после обморока, то оказалось, что его снова привязали к кровати. Отвязывали только на время еды.
— Ничего не поделаешь, — ответил врач, которого Бежан умолял развязать его. — Иначе вы снова попытаетесь встать, а это опасно для жизни.
От назначенного лечения его спас обморок. Бежан панически боялся этой «медицинской помощи». Он был здоров, а вот что будет после лекарств... Он вспомнил провал в памяти после первого укола Валя, последствия второго укола — кошмары, болезненный страх и чувство падения в бездонную пропасть. Потом обморок, когда он попытался встать с кровати. Его охватил страх.
