Бежан договорился о встрече с Гонтарской на следующий день, а сейчас, сидя у врача, ругал себя на чем свет стоит. Как можно было так прозевать? Давно следовало установить наблюдение за Валем. Врачебный кабинет и больница — это идеальная явка. Легко затеряться среди пациентов, легко передать и получить информацию. Откуда Валь знал о Центре и испытаниях, которые там ведутся? Почему в записной книжке Вольского, роль которого в деле уже не вызывала сомнений, оказался домашний телефон Валя, записанный на полях, без фамилии? Вольский и Валь. Вольский был снабжен смертоносной авторучкой, видимо, на случай провала, который, как он считал, и наступил. Экспертиза обломков авторучки позволила установить, что материал, из которого она была изготовлена, иностранного происхождения, а сама авторучка содержала крохотный тайник, где и находилась взрывчатка. Вольский устроил взрыв в Центре. Каким образом он доставил контейнер с нитроглицерином в Верхославицы, уже было известно. Рабочие, восстанавливающие разрушенный цех, нашли в водосточной трубе патронташ. В его кармашках, как установили специалисты, могли уместиться ампулы с нитроглицерином. Секретарша, допрошенная после смерти Вольского, вспомнила, что тридцатого сентября он был какой-то не такой, как обычно, угнетенный. Она даже спросила, не болен ли он, потому что Вольский даже двигался с трудом. Он проворчал, что плохо себя чувствует и что если бы не приказ Станиша, ни за что не появился бы в Центре.
— Я оставила его с директором и инженером Язвиньским, — сказала она. — Он ждал конца рабочего дня, чтобы с ними вернуться в Варшаву.
Гонтарский, придя в себя после шока, вызванного смертью бывшего директора, вспомнил, что у Вольского в тот день были грязные брюки, и когда везший их в Варшаву шофер спросил, где он так испачкался, Вольский пробормотал что-то невнятное. Эти мелочи только сейчас приобрели значение, фрагменты начинали складываться в целое. Х-56? Нет, скорее пешка в чужой игре. Но эта пешка могла привести к ферзю. Бежан приказал собрать самые подробные сведения о Вольском, его связях, знакомствах, проверить всю его биографию. Одна ниточка оборвалась. Надо было искать другую. Номер телефона доктора Валя мог стать путеводной нитью. Бежан решил лично познакомиться с Валем. Доктор Могельский, консультант-психиатр, подготовил для Бежана историю болезни Вацлава Вардецкого. С этими документами и ждал сейчас Бежан приема. Его немного смущало то, что он не уведомил Зентару о своем новом эксперименте, но тот наверняка не дал бы согласия. Поэтому Бежан решил молчать. Ведь никакого риска, как он думал, не было. Валь его не знал.
