Собственно говоря, последний вопрос Николка адресовал самому себе, но ответил на него Скальпель с растерянной улыбкой:
— Проще пареной репы…
— Тогда вы должны мне сейчас же объяснить, в чем здесь дело.
Скальпель, загадочно улыбаясь, молчал; его улыбка подмывала на дерзости.
— Прощайте! — Николка круто развернулся на пятке и зашагал по направлению к лесу. Собака последовала за ним.
— Позвольте! — крикнул Скальпель.
— Ну? — обернулся Николка.
— Вы забыли взять винтовку.
— У меня кинжал.
— Позвольте! — крикнул еще раз Скальпель.
— Ну? — опять обернулся Николка.
— Вы в какую сторону пойдете?
— А вам какое дело?
— Я пойду вместе с вами…
— Мы пойдем вместе лишь в том случае, про который я имел честь докладывать…
— Но ведь вы не можете запретить мне идти вместе с вами!
И Скальпель, как был в одном ботинке, важно зашагал вслед за фабзавуком. Он догнал его, и некоторое время друзья шли погруженные в гробовое молчание. Потом проронил угрюмо Николка:
— Вы забыли надеть второй ботинок..
— Черт с ним! — беспечно отвечал медик, из-под очков сверкая лукавыми глазами. — Что значит один ботинок, когда я могу потерять друга, а он меня?
Николка не выдержал роли и рассмеялся.
— Вот что, — сказал он, — наплевать мне на ваши объяснения. Хотите говорите, хотите нет. Я буду принимать жизнь такою, какая она есть, т. е. не мудрствуя лукаво… Я, собственно, и не имел в виду бросать вас на произвол стихий… стихий, которые, к слову сказать, вами же и были вызваны. Вы мне только скажите: долго ли вы намерены путешествовать, и есть ли выход из этого чудесного мира обратно, в ХХ-й век?
— Есть! Есть! — с готовностью на большее отвечал Скальпель. — А насчет конца нашего путешествия все зависит от вас: надоест, — скажите слово, и мы снова будем в вашей комнате. Может быть, уже надоело?
— Нет, — отвечал Николка, — мне — так же, как и вам, — хочется увидеть двуногих обитателей этой эпохи.
— Вот славно! — Медик расчувствовался и крепко пожал Николкины руки. — Я горд тем, что вами руководит та же идея, т. е. научная. Я…
— Ну-с, — прервал фабзавук излияния врача, — а вы мне все-таки объясните когда-нибудь это переселение?
— Объясню, — торжественно произнес медик. — Как только очутимся в вашей комнате — объясню…
— Даете слово?
— Даю… И могу поклясться своими брюками, оставшимися на колючках.
Ввиду столь серьезной клятвы Николка успокоился.
— Ладно, — сказал он, — а теперь идите обратно и ждите меня в пещере, я к вам приеду.
— Что-о?!
