– Ха-ха-ха, – неокрепшими еще голосами расхохотались ребята, задирая темные лица к небу и поблескивая острыми рядами белых зубов. – Житья не даст?
– Другой говорит, – довольный, что рассмешил друзей, улыбался Хасар, – верно, говорит, Таргудай нас потом всю жизнь попрекать будет.
– Хо-хо-хо-хо, – валились на спины ребята, держась за животы.
– Всю жизнь попрекать будет?..
– Бедные нукеры…
– Как никудышные бабы перед драчливым мужем.
– Ха-ха-ха…
– А ты где все это слышал, Хасар? – спросил Бату, сын отцовского нукера.
– Утром на рыбалке мимо меня они проехали. Я за кустом спрятался.
– А где это?
– Ты какой хитрый! – усмехнулся Хасар. – Место мое хочешь узнать?..
В это время со стороны куреня еле слышно донесся мальчишеский крик.
– Э-эй! – на бугре отчаянно махал руками худенький мальчишка лет семи и, прикладывая ладони ко рту, тонко кричал: – Э-э-эй, слышите?!
– Что случилось? – ребята вскочили со своих мест. – Кто это?
– Это Хулгана, нашего десятника сын.
– Чего надо?! – крикнул Хасар, напрягая голос.
– Идите все в курень! – срывающимся голосом кричал паренек. – Всех зовут в курень!
– Что случилось?!
– …коней!..
Дунувший с востока ветерок отнес его слова в сторону.
– Что?!
– Идите скорее, зовут! – махнул тот рукой и, повернувшись, рысью пустился обратно.
– Надо идти! – Хасар схватил свои штаны с песка и, прыгая на одной ноге, торопливо стал одеваться. – Шевелитесь быстрее, зря не стали бы звать.
На ходу завязывая веревки на штанах, он первым зашагал к куреню. За ним, забыв о недавнем веселье и встревоженно глядя вперед, один за другим поспевали другие.
Слух о неудавшемся убийстве хамниганского вождя, не успев еще разгореться, тут же угас под новой, еще более ошеломляющей новостью. Вдруг исчез косяк лошадей в двадцать с лишним голов, принадлежавший сотнику Мэнлигу.
Лошади паслись недалеко от куреня, всего в каких-то четырех перестрелах к юго-востоку. Табунщик, бывалый старик, всю свою жизнь проводивший в табунах и, так опростоволосившийся на старости лет, клялся именем Ясал Сагаан Тэнгэри, что только после полудня оставил косяк и поехал домой, чтобы переждать жару. Вернулся он к табуну еще до заката, а там от лошадей остались одни следы. По ним старик установил, что коней угнали, собрав их в плотную кучу, и быстрой рысью направились на юг, в сторону верховьев Хурха. Воры подошли со стороны Онона и было их трое. От куреня лошадей скрывали холмы, длинной цепью протянувшиеся к югу, и потому их никто не увидел. Старик побоялся идти в погоню один и вернулся в курень, чтобы сообщить людям.
