Ребята бросились бежать и остановились, пробежав полквартала. Только убедившись, что никакой погони за ними нет и Вася, видимо, ничего не заметил, они осмелились снова приблизиться к увитой густыми виноградными листьями веранде кафе.
Глоба и Вася уже сидели за столом, и девушка в белом переднике несла мороженое в хрустальных вазочках.
Затаив дыхание, каждую минуту останавливая друг друга, ребята залезли в глубь виноградных листьев. Там, между перилами веранды и зеленой стеной, был маленький проход.
Осторожно двигаясь, пытаясь, даже не дышать, ребята полезли по этому проходу к тому месту, где стоял столик, за которым сидели Глоба и Вася.
От них столик отделяла только тонкая дощатая перегородочка с прорезанными на ней всякими несложными узорами. Каждое слово Глобы и Васи доносилось сюда абсолютно четко. Ребята застыли, стараясь не пропустить ни слова.
* * *
Глоба посмотрел сквозь прозрачную воду на свет и начал говорить. Он говорил так, словно рассказывал давно всем известную историю, — медленно и лениво, но в то же время его внимательные, настороженные глаза напряженно следили за Васей, за тем, как он слушает. От этого зависело, удастся ли Глобе выполнить намеченный им план. Он имел все основания быть довольным. С начала и до конца Вася слушал внимательно, не пропуская ни единого слова.
— В одном городе, — рассказывал Глоба, — жил знаменитый скрипач. Когда он играл, люди замолкали и ничто не могло заставить их говорить, пока звучала скрипка. Скрипач жил в большом городе, он играл в концертах, но также часто играл у себя дома, и у открытых окон его дома собиралась толпа. У него была скрипка, которых немного на свете. Такие скрипки когда–то делали старинные итальянские мастера. Они делали их так, как художники пишут картины, с любовью, постепенно, точно и аккуратно прилаживая каждую деталь. И каждая скрипка, сделанная старыми мастерами, была настоящим произведением искусства. Знаменитый скрипач был очень богатым человеком. У него были прекрасные парки, замки, автомобили. Прекрасная белая яхта всегда ждала его, когда ему хотелось приехать к морю. Она медленно, плавно покачивалась в порту на якоре и напоминала огромную чайку…
Глоба остановился и помолчал, наблюдая, как слушает его Вася.
Глоба хорошо выбрал тему своего рассказа. Он касался того, чем жил Вася, к чему стремился. Затаив дыхание, парень слушал Глобу.
В кафе играл небольшой оркестр. Скрипка, пианино, виолончель и барабан создавали изрядный шум. Даже за соседними столиками не было слышно ни слова Глобы. Вася слушал, как фальшиво и путано выводила скрипка четкую ритмичную мелодию фокстрота, слушал и немного презрительно улыбался. Воспитанный на строгой и высокой классической музыке, он считал фокстроты чем–то недостойным музыки, но все же иногда с удовольствием слушал их по радио.
